самый невероятный лофт в Европе • Интерьер+Дизайн
Архитектор Рикардо Бофилл приобрел сложную репутацию. Одни считают его последним постмодернистом и гениальным градостроителем, другие упрекают в плохом вкусе и излишней дружбе с мэрами.
По теме: Где живет Либескинд?
Среди его проектов: генпланы, кварталы, аэропорты, отели-небоскребы — объекты в 50 странах мира. Валери Жискар д’Эстен считал его «величайшим зодчим мира», Жак Ширак обвинял в гигантомании. Гигантизм Бофилла замешан на диковинной эклектике и марксистских взглядах. В студенческие годы он даже успел побывать в тюрьме, что не помешало ему продолжить архитектурное образование в Женеве.
Бофилл открыл свою собственную архитектурную фирму очень рано в неполных 24 года. Большую популярность его метод нашел во Франции в 1980-е. Вдохновляясь классикой Андреа Палладио, из бетона, стекла и стали он принялся за социальное жилье в пригородах Парижа — за «Версали для бедных».
«Фабрика — магическое место со странной атмосферой. Мне нравится, что существование в ней упорядочено, ритуализировано — в полном контрасте с моей турбулентной жизнью номада. Здесь мне работается лучше, чем где бы то ни было. Это единственное место, где я могу сконцентрироваться».
В родной Барселоне привязанность Бофилла к крупному масштабу повлекла фантастическое архитектурное перевоплощение. В 1973 году 34-летний архитектор взялся за реконструкцию руин старого цементного завода на западной окраине города. Через два года они были преобразованы в комплекс la Fabrica, вместивший в себя офисы и собственное жилье Бофилла.
«Главной проблемой было решить, что снести, а что оставить». Завод прирастал в течение десятилетий и на момент появления Бофилла включал 30 бункеров для хранения цемента, подземные туннели, машинные отделения, дымоходы, административные здания.
3100 кв. м, включая сады. Архитектор методично разрушил почти 70 процентов построек, выбирая отдельные фрагменты, которые он бы хотел сохранить. Жилые и рабочие помещения расположились в одном здании, но когда для студии потребовалось больше места, он перенес частную жизнь в другой объем. Общая площадь составила 500 кв. м.«Самым большим челленджем было создать атмосферу на грани руины и монастыря», — говорит архитектор. Центральный объем получил название «Собор». «Меня восхищает его богатое пространство, которое, как правило, используется для крупных деловых встреч и семейных торжеств. Оно монументальное и домашнее одновременно и доказывает, что эти две противоположности могут прекрасно сосуществовать друг с другом».
Важной фазой реконструкции было обустройство непростого ландшафта вокруг фабрики — Бофилл лично занимался интеграцией зеленых насаждений. Кипарисы и пальмы, плющи и лианы были призваны сформировать своеобразную органическую раму, смягчить индустриальный характер зданий.
«Я хотел передать ощущение, будто природа овладела фабрикой, стараясь перевоспитать ее».
Мастерская Рикардо Бофилл — Барселона Путеводитель Happyinspain
В 1973 году один из самых известных современных архитекторов, каталонец Рикардо Бофилл, купил на окраине Барселоны заброшенный цементный завод, состоящий из более чем 30 элеваторов, подземных галерей и огромного машинного отделения. Эти живописные развалины он превратил в собственный дом и в головной офис мастерской La Fabrica, где под его руководством работает команда архитекторов, проектировщиков, урбанистов, графических дизайнеров, а также математиков, музыкантов, поэтов, кинорежиссеров, философов, социологов…
“Архитектор обязан учитывать дух каждого места, его ДНК. Архитектура должна подходить месту. Поэтому при помощи своего междисциплинарного подхода я, прежде всего, пытаюсь изобрести новые проекты, новые стили. Я хочу открыть себя заново. Я не хочу повторять себя или без конца повторять определенные формы… Архитектура просто обязана быть открытой другим дисциплинам, она не может существовать изолированно.
И поскольку все остальные дисциплины эволюционируют, архитектура должна поддерживать тесные связи с ними, чтобы развиваться самой.”
Эстетика мастерской “La Fabrica” потрясает воображение. Минималистичный дизайн дарит суровому индустриальному каркасу воздушность, создавая атмосферу романтичного брутализма на грани утопии и реальности. Зелень растений на фоне цементных конструкций воспевает торжество природы. Словно после апокалипсиса сюда вернулась жизнь. Работать в таком необычном месте особая честь, вдохновение можно черпать в любой детали. Настоящий “монастырь архитектуры”, как его называет сам Рикардо. «У меня создается впечатление, что я живу в закрытой вселенной, которая защищает меня от внешней и повседневной жизни. Жизнь здесь течет непрерывно, и разница между работой и досугом очень мала».
Несмотря на трансформацию, «Фабрика» по сей день остается незавершенным проектом. Рикардо Бофилл отмечает, что его постоянная эволюция похожа с его собственным образом жизни и творчеством.
В них, как и на фабрике, всегда найдется место для совершенствования.
В портфолио студии Бофилла — тысячи проектов более чем в 50 странах. Бофилл оформляет офисы Cartier и Christian Dior, строит театры и аэропорты, но главным направлением студии было и остается социальное жилье. Самые известные экспериментальные проекты — Ла Муралья Роха (La Muralla Roja) в Аликанте (1973), и Вальден-7 (Walden-7) (1975), расположенный напротив мастерской Рикардо.
Можно ли попасть внутрь мастерской Бофилла? Это непросто, так как сюда не пускают обычных посетителей, но иногда проходят визиты для дизайнеров и архитекторов. Если вам повезет и вы сможете присоединиться к подобной группе, двери Фабрики распахнутся для вас.
Рикардо Бофилл: «Как только постмодернизм превратился в стиль и стал ироничным, я перестал им интересоваться»
Владимир Белоголовский – архитектурный критик и куратор множества выставок. Живёт он в США, но устраивает выставки и публикует книги по всему миру, специально интересуясь героями классического модернизма и личностями архитекторов-«звёзд» начала XXI века, периода 2000-х.
Ему удается побеседовать со многими известными архитекторами «первой величины», можно сказать, что Белоголовский – мастер звёздных портретов и монографических интервью. Одна книга интервью, «Беседы с архитекторами в эпоху знаменитостей», уже опубликована в 2015 году издательством DOM Publishers. Вторая сейчас готовится, также как и выставка «прямой речи», где можно будет услышать недавних гуру, чей авторитет ещё держится, но с новыми веяниями стремительно уходит в прошлое. Мы планируем публиковать интервью Владимира Белоголовского – те, которые затем должны прозвучать на выставке и появиться в книге. Это будет специальный проект. Перевод интервью на русский язык – Антона Мизонова.
Владимир Белоголовский:
– Ваш офис, расположенный в здании бывшего цементного завода La Fabrica, построенного здесь, в Барселоне, в конце XIX века, буквально завораживает.
Это знаковый проект для вас? Он уже закончен или Вы всё ещё в процессе работы над ним?
Рикардо Бофилл:
– Нет, это даже больше, чем знаковый проект – это мой дом. Я живу и работаю здесь вот уже сорок лет. Он не закончен и никогда не будет закончен. Архитектура – это вообще такая штука, которую невозможно закончить; всё время что-то дорабатывается, совершенствуется, всё время требует большей работы. Мы начали эту работу с разрушения, разборки, деконструкции. Как только я увидел это сооружение, оно мне сразу очень понравилось – было такое чувство, что его вообще никто и никогда не проектировал. В течение многих лет оно достраивалось и видоизменялось по мере того, как появлялись новые технологии. Это было как дань уважения индустрии. И этот завод напомнил мне вернакулярную архитектуру. Меня привлекла эта индустриальная вернакулярность. Кроме того, в здании было несколько невероятных сюрреалистических мест – лестницы и мостики, ведущие в никуда, арки и портики там, где их меньше всего ожидаешь увидеть.
La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
– Я предположил, что работа над проектом ещё не закончена, потому что в этом превращении бывшего завода в ваш дом и офис есть несколько эклектичных моментов, навеянных «брутальной» индустриальной архитектурой, национальной испанской традицией, а также сюрреализмом и постмодернизмом.
– Да, всё верно, но то, что Вы называете в данном случае «постмодернизмом», это, скорее, историзм. А историзм в архитектуре хронологически идёт раньше постмодернизма. На тот момент я жил идеей возрождения некоторых элементов Каталонской архитектуры – таких, как вытянутые арочные окна средневековой Барселоны.
La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
– То есть Вы это место постоянно переделываете?
– Постоянно. Как Вы сказали, я в процессе работы над ним – и она никогда совершенно не прекратится. И мне очень нравится само место. Оно очень «сырое», грубое и чистое, здесь почти нет ничего декоративного. Это целый мир в себе. Здесь, как я уже сказал, ничего не проектировали. Когда я начал преобразовывать это место, моим идеалом был монастырь – идеальное место для концентрации.
La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura La Fabrica. Офис Рикардо Бофилла в Барселоне. 1975 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
– Я читал, что Вы привлекаете для работы не только архитекторов и проектировщиков, но и математиков, музыкантов, поэтов, кинорежиссеров, философов, социологов… Расскажите подробнее о таком «междисциплинарном» подходе к архитектуре.
– Архитектура – профессиональная дисциплина. С фундаментальной и художественной точки зрения архитектура посвящена пространству и пространственно-временным отношениям. Поэтому архитектор обязательно должен учитывать genius loci – дух каждого места, его ДНК. Архитектура не может быть просто перенесена с одного места на другое. Архитектура должна подходить месту. Поэтому при помощи своего междисциплинарного подхода я, прежде всего, пытаюсь изобрести новые проекты, новые стили. Я хочу открыть себя заново.
Я не хочу повторять себя или без конца повторять определенные формы, чем грешат некоторые архитекторы… Я стараюсь подстраиваться под местные условия и традиции. Архитектура просто обязана быть открытой другим дисциплинам, она не может существовать изолированно. И поскольку все остальные дисциплины эволюционируют, архитектура должна поддерживать тесные связи с ними, чтобы развиваться самой.
– Ваш отец был архитектором, и ваш сын архитектор. Расскажите о вашей профессиональной династии. Приход в архитектуру был для Вас неизбежен?
– Я не думаю, что совсем уж неизбежен… Но, да, здесь в Каталонии много семей с сильными традициями. Есть семьи врачей, музыкантов и архитекторов. Не забывайте, что в прошлом этим профессиям не учили в школах или университетах, и именно поэтому многие профессии передавались из поколения в поколение по семейной линии. Мой отец был архитектором и застройщиком, и именно от него я получил свои первые знания об архитектуре и строительстве.
Мы вместе объехали всю Испанию, чтобы изучить национальную архитектуру, были в Италии, и свои первые проекты я делал вместе с отцом. Я многому у него научился, участвуя в реализации проектов. Я работал и со строителями, и с местными ремесленниками; многое делал своими руками. На меня повлияло множество утопических идей, так что мои ранние работы были на грани утопии и реальности.
– Каким был ваш первый проект?
– Я был ещё студентом, мне было всего восемнадцать, и я учился на архитектурном факультете в Школе Искусств в Женеве. Моей первой страстью были работы Фрэнка Ллойда Райта и Алвара Аалто. Я прикоснулся к органической архитектуре, зданиям, интергрированным с природой; зданиям, чьи фасады отображают сложности их внутренней структуры, или зданиям вообще без фасадов! Моим первым проектом был небольшой гостевой домик на Ибице, очень органичный, с толстыми криволинейными стенами и маленькими окнами, отражающими «дух места». Затем я делал проекты для Барселоны, Франции, Алжира; в центральной Африке, и в других местах.
.. В России, Индии, Китае, Японии, США… И везде архитектура – разная и соотнесена с местом. Главное, что я вынес из этих разнообразных опытов – архитектура не может быть попросту перемещена из одного места на другое.
– Давайте вернемся к тому времени, когда Вы работали у своего отца в начале шестидесятых и запустили много проектов экспериментального жилья. Вы говорили, что в те времена Вам не нравился Корбюзье из-за его спрограммированных заранее универсальных городов. Вы построили свои дома-прототипы, такие как Баррио Гауди (Barrio Gaudí) в Реус Таррагона (1968), Ла Муралья Роха (La Muralla Roja) в Аликанте (1973), и Вальден-7 (Walden-7) (1975) прямо здесь, рядом с вашим офисом. В этих проектах Вы обратились к национальной испанской архитектуре и критическому регионализму, не так ли? Эти ваши ранние проекты были реакцией на модернизм?
– Я всегда говорил, что Корбю – тот самый архитектор, который «убил» город.
Ему вообще не было дела до истории. Он ненавидел город. Он хотел разделить город, расщепить его на зоны для жилья, работы, торговли и так далее. Он думал о городах и зданиях как о машинах. Я же всегда придерживался противоположной точки зрения. Каждый город – это намного более сложное место, конфликтное, противоречивое и порочное место. Города надо чинить и лечить, а не разрушать и строить с нуля. Города появились десять тысяч лет назад, но для Корбюзье истории не существовало. Его манифесты были обращены только в будущее. Но ясно, что люди предпочитают жить в исторических центрах, а не в спальных районах. Я стараюсь найти альтернативу упрощённому модернизму, возвращая дух средиземноморского города.
La Muralla Roja, 1973, Ricardo Bofill Taller Arquitectura:
– Расскажите о Вальден-7, утопическом проекте, основанном на вашей идее «Космического города».
Этот проект модульно-блочного жилья обозначил ваш разрыв с рационалистами. Повлиял ли на него жилой комплекс «Хабитат 67», построенный Моше Сафди в Монреале?
– Моше мой хороший друг, и мы делились идеями, но я не думаю, что он повлиял на меня или я повлиял на него, во всяком случае, не прямо. Я начал экспериментировать с идеей «Космического города», проекта модульного жилья в Мадриде, задолго до того как познакомился с Сафди. Он экспериментировал в основном с технологическими аспектами, в то время как меня больше интересовали социальные аспекты модульной архитектуры.
Для меня Вальден-7 был способом предложить новый вид локального сообщества с множеством общественных пространств, общественных и частных садов.
Идея состояла в создании кластеров жилых блоков, сгруппированных вокруг больших открытых дворов, с большой гибкостью и потенциалом для роста и развития семей, и он стал новой моделью социального взаимодействия. Проект был рассчитан не только на классическую семью, но и на коммуны, бездетные пары, и просто одиночек.
Это то, как я понимаю модульное жильё. Все блоки строятся из квадратных модулей, позволяя жильцам расширять одномодульные студии до многомодульных квартир – как по горизонтали, так и по вертикали. Теперь, сорок лет спустя, мы видим, как изначально очень жёсткая традиционная испанская семья эволюционировала во множество вариантов совместной жизни. Проект оказался успешен также и потому, что я лично контролировал не только проектирование, но и покупку земли, девелопмент, финансирование, и осуществлял авторский надзор за строительством.
– Рассказывая о Вальден-7 и других ранних экспериментальных проектах, Вы сказали, что каждый из них был индивидуален, потому что Вы не хотели просто выдавать «красивую» архитектуру, хотели экспериментировать.
Вы могли бы рассказать об этом подробнее?
– Мне нравится архитектура простая, основанная на естественных формах, построенная из благородных, но недорогих материалов. Мне не нравятся излишества, роскошь, богатые формы и дорогие материалы. Мне нравится минималистичная и чувственная архитектура. Главное в архитектуре – это процесс. А методология – ключевой компонент творческого процесса. Нет никакого жёстко закреплённого метода. Каждому проекту нужен свой собственный метод. Некоторые проекты основаны на неких идеях-данностях, а некоторые – на процессе как таковом.
– Но то, что Вы описываете, сильно расходится с неоклассическим социальным жильём, которые Вы построили во Франции в начале восьмидесятых. В них немало роскошных, даже избыточных деталей. Я говорю про новые города-спутники Парижа и застройку Антигоны в Монпелье на юге Франции. Разве Вы не пытались достичь в этих проектах ощущения богатых, прекрасных, роскошных мест? Разве не хотели достичь некоего совершенства, создать «идеальный город» для жизни?
1982 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
– Именно об этом я и говорю! Разные места, разные периоды моей творческой карьеры давали разные ответы и разные проекты. Работая над теми французскими жилыми домами, я задавался одним вопросом – почему исторические города красивее современных? И я хотел доказать, что обратное также возможно. Я экспериментировал с идеями готового блочного жилья и решал вопрос – как обеспечить жильем огромное количество мигрантов, нахлынувших во Францию в тот момент.
Работая над этими проектами, я посещал фабрики и заводы, экспериментировавшие с готовыми блоками. Для того чтобы строительство такого города было экономичным, в технологии его постройки должно быть много повторяющихся элементов. Я понял, что и классическому периоду идея повторения была отнюдь не чужда – и с каждым повторением тот или иной элемент становился всё лучше. Поэтому в восьмидесятые мы в основном занимались тем, что придумывали заново лексикон современного города, где мы пытались пересказать историю языком современных на тот момент технологий.
Классическая архитектура стала для меня главным источником вдохновения. Затем мы стали развивать и другие направления создания современных городов.
– Хотите ли Вы сказать, что исследовали классический лексикон потому, что не были довольны своими проектами, построенными в шестидесятые и семидесятые? Я слышал, что Вы отзывались о своих ранних проектах как об ошибках. Почему?
– Важно, чтобы внутри Вас всегда работал моторчик, провоцирующий перемены и, как следствие, эволюцию. И здоровое недовольство своей работой – хороший способ не давать этому моторчику заглохнуть. Что касается моих ранних работ из шестидесятых и семидесятых, они были по-своему интересными, но когда я столкнулся с гораздо большим градостроительным масштабом, как например, во Франции, и в других частях света, идеи этих ранних проектов перестали работать.
Опять-таки многие архитекторы повторяются именно потому, что относятся недостаточно критично к своей работе; они продолжают строить один и тот же проект по всему свету. Они развивают свой собственный стиль. Они не эволюционируют. Я не люблю удовлетворённых людей. Я предпочитаю критически относиться к себе.
– Однажды Вы сказали, что были одним из пионеров постмодернизма. Но как только постмодернизм стал состоявшимся стилем, он перестал вас интересовать. Так ли это?
– Да, именно так. В то время у нас даже не было названия для этого течения, но, так или иначе, моя идея состояла в восстановлении некоторых исторических элементов архитектуры, тех традиций, что были «отсечены» в двадцатые-тридцатые годы. Тогда архитектура стала tabula rasa, попыталась начать всё с чистого листа. История была запрещена, а весь мир слепо последовал за Корбюзье и Мисом ван дер Роэ. Так что наш возврат к истории был воспринят благосклонно. Но когда постмодернизм состоялся и обрел популярность в США и во всем мире, он стал просто ещё одним стилем.
А со временем он стал ироничным и даже вульгарным. Как только он превратился в движение, я перестал им интересоваться.
– Вы называете работы, сделанные вами в восьмидесятые, «современным классицизмом» – в противовес постмодернизму. Почему?
– Постмодернизм стал популярным после венецианской биеннале 1980, и какое-то время все на нём были буквально помешаны. Но вскоре я понял, что мне интересна современная архитектура, прежде всего её тяготение к рациональным планировкам и методам минимализма. Но мне также была интересна и классическая архитектура, и я решил совместить эти два интереса. Мне не был интересен неоклассицизм, вся суть которого в переносе академических правил классической архитектуры на современное строительство – он постоянно повторяется, скука смертная! И я пытался соединить лучшее из модернизма и лучшее из классических стилей.
Мне по-прежнему нравится классическая архитектура. Мне нравятся разработанные в ней понятия последовательности пространств, системы пропорций, и её стремление к идеалу, пусть даже недостижимому. И главное – это всё ещё архитектура культуры, противостоящая варварской архитектуре без правил, архитектуре хаоса и разрушения – деконструкции. Мне нравится архитектура, несущая ощущение покоя и гармонии. Но сегодня я стараюсь не следовать какому-то определенному стилю. Меня не вдохновляет лексикон классической архитектуры – только её дух. Мы внедряем новые технологии, эко-концепции, и привносим свою собственную историю, чтобы «написать» свою архитектуру, как писатель роман. И мне не очень нравятся динамичные суперсовременные пространства. На меня не производят особенного впечатления все эти диагонали, наклонные или криволинейные стены. Мне нравятся простые уравновешенные пространства. Мне не нравится напряжение…
– Правда? Но пространство, в котором мы с вами здесь беседуем и вся реконструированная Вами фабрика прекрасна именно своей динамичностью, не говоря уже о том, что я не видел здесь ни одной прямой стены.
Замечательное место!
– Да, оно динамичное, но в то же время спокойное и уравновешенное. Конечно, я люблю динамичную архитектуру. Мне нравится барокко и Борромини, но здесь архитектура очень органичная и контролируемая – есть ясное чувство масштаба и гармонии как между отдельными частями, так и между частями и целым. Это не какая-нибудь «джазовая импровизация». Масштаб особенно важен – не только для отдельных зданий, но и для городов. Франческо ди Джорджо Мартини, итальянский архитектор эпохи Возрождения, сравнивал города с домами: улицы – коридоры, площади – комнаты. И по сей день мы, современные архитекторы, так и не придумали никакой серьёзной альтернативы историческому городу.
– Вы по-прежнему остаётесь идеалистом? Какую архитектуру и какое градостроительное планирование Вы себе представляете, когда думаете о городе будущего?
– Да, весь мир урбанизируется с невероятной быстротой; там и тут из ниоткуда возникают новые мегаполисы. Но нам ни в коем случае нельзя забывать о тех качествах, за которые мы любим наши старые города: компактность, лояльность к пешеходам, экологичность, логичность в вопросах избавления от отходов, и многое другое.
Но все эти задачи надо решать как раз на местном уровне – единого глобального рецепта не существует.
– Над какими проектами Вы работаете сейчас? Можете описать свой типичный творческий процесс?
– Все проекты разные, и я считаю, что и творческий процесс должен быть у каждого проекта свой. Сейчас мы работаем над множеством проектов, принимаем участие в конкурсе на обновление стадиона футбольного клуба Барселона (разговор состоялся в марте 2016), строим новый жилой дом в Майями, новые небоскребы в Азии, и даже целые новые города в Африке… Мы также работаем над новым городом в Китае. Это будет город на юге Китая площадью 550 гектаров с населением в семьсот тысяч человек.
1993 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
Новый город Нанша в окрестностях Гуанчжоу. 1993 © Ricardo Bofill Taller Arquitectura
– Огромный проект…
– И очень сложный, как Вы можете себе представить…
– Но подождите-ка! Получается, что Вы стали «Китайским Корбюзье»?
– Нет-нет-нет (смеется). Нет, потому что наш подход принципиально другой, очень узнаваемый, целостный и индивидуальный способ проектирования. И я не проектирую этот город от начала до конца. Мы разрабатываем генплан, очереди строительства, и прочие элементы строительного процесса. Я придумал основной образ будущего города, но в его планировке есть масса нюансов. Я не предлагаю готовую картинку со сторого обозначенной типологией зданий: вот вам курс и направление, всё должно соответствовать. Нет, ни в коем случае. Прекрасной моделью нового города может послужить Барселона. У нас здесь всё подчинено жёсткому мастер-плану, но через каждые двадцать метров стоит интересное узнаваемое здание.
Урбанистический подход и хорошая архитектура здесь прекрасно сочетаются. Урбанисты со всего света приезжают сюда, чтобы учиться на опыте Барселоны. У нас тут поразительная вариативность в рамках целостной последовательности.
– Вы сказали, что не хотите служить примером для других, и что главный движущий фактор для Вас – критическое отношение к своей работе. А из чего Вы черпаете вдохновение? Вы следите за работой своих современников?
– Да, я слежу за тем, что сегодня происходит в мире архитектуры. Мы сейчас переживаем момент, когда авторы, мастера индивидуальной архитектуры, исчезают как класс, и то, что мы видим – это архитектура глобальных корпораций и консорциумов, где стиль и узнаваемый язык архитектора всё труднее различить. Архитектура всё чаще начинает напоминать конструктор Лего – все эти бесконечные наложения одних и тех же проектов друг на друга. Очень много перекрестных заимствований… Из тех, чьи работы мне действительно нравятся, я бы выделил Ричарда Майера.
– Но если вам нравится Ричард Майер, вам должен нравиться Корбюзье. Если не как урбанист, то, по крайней мере, как архитектор!
– Если посмотреть на архитектуру Корбюзье, его отдельные здания очень неплохи. Но если бы мне пришлось выбирать между домами Корбюзье и Ричарда Майера, я бы выбрал Майера. Мне нравится архитектура Фрэнка Гери. Мне нравятся ранние проекты Захи Хадид и её первые эскизы. Что мне не совсем импонирует в ее работах – это частые самоповторы; большинство её проектов похожи один на другой. Я слежу за тем, что делает Бьярке Ингельс, но там нужно ещё дождаться, когда большинство его проектов будет реализовано. В целом сейчас мы имеем дело с периодом разнообразия и в то же в время – некоторого замешательства в архитектуре. И очень жаль, что мы теряем сильных, заметных архитекторов и архитектуру, говорящую о своём месте. Слишком много повторений и слишком много корпоративного продукта, отчего возникает эффект коллажа.
– В шестидесятые и семидесятые существовало непримиримое противостояние между новым поколением архитекторов и модернистскими идеями Корбюзье, Гропиуса, Миса, и других признанных мастеров.
Как Вам кажется, кто победил в той битве, и актуально ли это противостояние сегодня? Ведь Вы сказали, что сегодня в мире архитектуры царит небывалое замешательство и неразбериха. Нет ничего необычного в том, что молодое поколение архитекторов восстает против старого, но сегодня мы имеем ситуацию «все против всех». Так много голосов, и каждый хочет быть услышанным.
– Да, многие архитекторы сражаются друг с другом, но это не про нас. Мы дружим со всеми (смеется). Архитектура стала очень конкурентной профессией. Теряется независимое мышление. Идеология уступает место требованиям клиента. Подменяется модой и системой звёзд. Молодым архитекторам сегодня нелегко. Но нам нужно сменить фокус. Сосредоточиться на урбанистике, городском планировании. Интересных и заметных архитектурных объектов уже достаточно много. Но для того, чтобы получить город, удобный для жизни, недостаточно составить все эти прекрасные объекты вместе. Это новый вызов – предложить новое урбанистическое видение, и в то же время учесть отношение архитектуры к природе и климатическим изменениям.
– Похоже, сейчас у нас больше проблем и вопросов, чем было в шестидесятые.
– Согласен.
беседовал: Владимир БелоголовскийРикардо Бофилл осуществляет авторский надзор за строительством комплекса «Смольный проспект» — Рынок жилья
Рикардо Бофилл, знаменитый испанский архитектор, руководитель архитектурного бюро Taller de Arquitectura, ознакомился с ходом строительства элитного жилого комплекса «Смольный проспект» компании «ЮИТ Санкт-Петербург».
Осуществляя авторский надзор за проектом комплекса «Смольный проспект», который будет введен в эксплуатацию в четвертом квартале 2017 года, Рикардо Бофилл высоко оценил качество строительных работ и отделки. Маэстро особо отметил точное соответствие жилого комплекса, создаваемого «ЮИТ», архитектурной концепции и проекту, которые были разработаны возглавляемым им бюро Taller de Arquitectura.
Жилой комплекс «Смольный проспект» создается в историческом центре Санкт-Петербурга, рядом с архитектурным ансамблем Смольного.
Концепция проекта органично совмещает строительство трех современных зданий, выполненных бюро Рикардо Бофилла в стиле неоклассической архитектуры, и сложнейший капитальный ремонт трех исторических домов последней трети XIX – начала XX века на Смольном проспекте с полным сохранением и восстановлением несущих конструкций, подлинных фасадов и внешнего облика.
Новое монументальное и торжественное здание формирует застройку квартала, ограниченного Смольным проспектом, Смольной набережной, Тульской улицей и улицей Бонч-Бруевича, два корпуса располагаются во дворе, на внутренней территории комплекса. В трех строящихся по проекту Рикардо Болфилла зданиях предусмотрено 395 квартир, в том числе с просторными террасами. Многие квартиры имеют уникальные виды на Смольный собор, Неву, Большеохтинский мост и другие исторические достопримечательности Санкт-Петербурга.
Рикардо Бофилл внимательно осмотрел все объекты комплекса «Смольный проспект», строительство которого вступило уже в завершающую стадию.
Автор проекта дал высокую оценку качеству строительных работ и применяемых материалов. Руководитель архитектурного бюро посетил, в частности, ряд квартир в различных корпусах и секциях комплекса. Большое впечатление произвели панорамы на Смольный собор и исторический центр, которые открываются с террас квартир на последнем этаже первого корпуса.
Ознакомившись с вместительным подземным двухуровневым паркингом, рассчитанным на 754 машины (таким образом обеспечивается, по сути, по два машиноместа на каждую квартиру), Рикардо Бофилл весьма одобрительно отозвался о строительстве этого сложнейшего инженерно-технического сооружения.
Не остались без внимания выполняемые работы по остеклению фасадов с использованием новейших европейских технологий. Были представлены также эталонные выкраски фасадов в двух из шести цветовых решений, используемых в проекте.
Особое внимание уделяется в настоящее время и специалистами «ЮИТ», и Рикардо Бофиллом качеству начинающихся отделочных работ.
В частности, одобрен эталонный образец венецианской штукатурки (с точки зрения фактуры, цвета, качества исполнения), которая будет использоваться в отделке всех парадных. Особенностью венецианской штукатурки является глянцевая поверхность, имеющая цвет, выверенный архитектурной концепцией проекта.
Комплексное благоустройство дворовой территории, как известно, осуществляется по оригинальному проекту, разработанному также бюро Taller de Arquitectura. Рикардо Бофилл остался доволен цветовыми решениями и качеством материалов, которые будут использоваться при мощении дворов, а также уличных тротуаров, – брусчатки с гранитными вставками.
Устанавливаемые на внутренней территории комплекса светильники, выдержанные в современном европейском стиле, обеспечат приятный мягкий теплый свет.
Гармоничная и комфортная для жителей среда создается в том числе и благодаря качественному озеленению территории. Сейчас при активном участии Рикардо Бофилла завершается согласование состава зеленых насаждений и их цветовых оттенков – чтобы дворовое пространство, в соответствии с общей стилистикой комплекса, было насыщенным, ярким, радовало глаз жителей.
Предусматриваются и разноуровневые цветовые композиции, адаптированные к петербургским климатическим условиям (включающие хвойники, можжевельники и другие растения), – они будут обрамлять площадки для детей и взрослых.
Примечательно, что «ЮИТ» принял решение не просто сохранить существующие деревья рядом со зданием комплекса, вдоль Смольной набережной, но и придать им привлекательный, ухоженный облик. Максимальное сохранение взрослых деревьев дополнительно повысит комфорт для жителей квартир, выходящих на набережную.
Напомним, что на территории комплекса расположатся две детских игровых площадки (предназначенные для малышей разного возраста, они будут отличаться составом используемого оборудования) и спортивная площадка с разнообразными тренажерами и спортивными снарядами. Кроме того, на территории детского сада на 66 мест, находящегося в помещениях внутреннего корпуса, появятся спортивная и три детских площадки. На всех площадках устанавливается современное и надежное оборудование финской компании Lappset.
В проекте комплекса «Смольный проспект» реализуется и такой элемент, характерный для европейского подхода к формированию комфортной среды проживания, как вертикальная планировка дворовой территории. Для удобства жителей, в том числе родителей с детскими колясками и людей с ограниченными возможностями, предусматривается минимум подъемов на территории комплекса, широкие двери и т. д.
Рикардо Бофилл намерен и далее внимательно и скрупулезно следить за реализацией проекта, активно взаимодействуя со специалистами «ЮИТ» и регулярно посещая строящийся комплекс «Смольный проспект».
Текст: На правах рекламы
La Fabrica — Seasons Life!
Барселону, как город архитекторов, стоит изучать не только по творениям великих Гауди и Доменека-и-Монтанера.
Загляните в La Fabrica — это мощнейший проект гуру современной архитектуры Рикардо Бофилла, более того — его дом и его Вселенная.
В начале 70-х молодой каталонский архитектор Pикардо Бофилл (Ricardo Bofill) только набирал темп своего стремительного забега — за последующие сорок с лишним лет он создаст тысячи проектов частных домов, общественных парков и городских пространств по всему миру, получит множество архитектурных премий и наград. Его бюро будет определять облик городов и планировать развитие столиц. Но в начале 70-х ему самому и бюро Taller de Arquitectura требовался дом. Послевоенная Европа уже подлатала музеи и памятники, восстановила производства — руки дошли и до объектов не первой необходимости.
Любое красивое пространство, если архитектор достаточно проворен, может использоваться как угодно.
Полуразрушенный цементный завод в Барселоне Рикардо обнаружил в 1973 году: «Я увидел огромные бункеры, высокую дымовую трубу, помещения для станков и четыре километра подземных тоннелей, лестницы, ведущие в никуда, абсурдные элементы, зависающие над пустотами, чистые объемы, бесполезные, но завораживающие своей диспропорцией и внутренней напряженностью пространства…»
В начале 70-х годов бывший цементный завод выглядел сюрреалистичной декорацией к «Обитаемому острову» или «Пикнику на обочине» Стругацких.
Завод создавался не по единому плану, он дополнялся и достраивался во время бурной индустриализации Барселоны. Рикардо решил сохранить эту разнохарактерность, подойдя к проекту, как к произведению искусства. Где-то работали отбойными молотками и динамитом, где-то руками и кисточками. После полутора лет расчистки и подготовки перешли к озеленению — растения свободно карабкаются по стенам La Fabrica и спускаются с крыши. Над рабочими столами нависают огромные воронки для цемента, стрельчатые окна уносятся в головокружительную бездну потолков, арки сменяются переходами, лестницы приводят в тупик, весь проект — игра воображения, смелого и уверенного, «Девятая симфония» в череде образов Бофилла. «Любое красивое пространство, если архитектор достаточно проворен, может использоваться как угодно. Форму и функцию можно разделить, и то, что у нас получилось на La Fabrica, подтверждает эту идею», — говорит Рикардо. Он живет здесь уже почти сорок лет, отведя для себя частный уголок с садом и комнатами для гостей, здесь же над новыми проектами работает его команда Taller de Arquitectura, в масштабном пространстве The Cathedral проводят выставки и лекции.
«Мой отдых почти неотделим от работы, это единственное место, где я могу сконцентрироваться и творить. Моя Вселенная, защищающая меня от внешнего мира и повседневности».
В этой студии разрабатывали проекты чикагских небоскребов, пражской библиотеки Чаушеску, барселонских аэропортов, Константиновского дворца в Петербурге и даже проект развития Москвы на ближайшие 10 лет.
Сюрреализм огромного сооружения сохранился и после реконструкции — лестницы, ведущие в тупик, улетающие ввысь окна и индустриальные воронки, нависающие над столами.
«Это единственное место на земле, где я могу сосредоточиться и работать не отвлекаясь. когда я здесь, все мои ежедневные дела структурируются и даже становятся ритуалом», — говорит Рикардо Бофилл.
В восьми бункерах были построены офисы, макетная лаборатория, архив, библиотека, смотровой зал и огромное пространство, которое назвали Собор.
Рикардо Бофилл — наследник архитектурной династии
Рикардо Бофилл — художник, архитектор, путешественник, авантюрист и экспериментатор, сегодня отмечает свой 78-й день рождения.
Несмотря на то, что Бофилл пока не стал обладателем Притцкеровской премии, мы любим его за безграничную фантазию, смелость и страсть к экспериментам. О своей многогранности и стилевом разнообразии проектов Бофилл говорил так: «Есть некоторые архитекторы с мировым именем, они — мои друзья и вообще очень хорошие люди, но они делают одно и то же во всех городах.» И вот так: «Свой стиль я сравниваю с манерой письма писателя. Это особый почерк заполнения пространства. Но дело в том, что я хотел бы писать в любой манере.»
Бофилл — наследник архитектурной династии. Его дед и отец были архитекторами и строителями в Барселоне. Благодаря своей матери, Марии Леви, Рикардо с детства вращался в кругах каталонской буржуазии и среди представителей мировой культурной элиты, оттачивая мастерство светских бесед и деловых переговоров. Выдающиеся коммуникативные способности, поддержка семьи, великолепное образование (Бофилл закончил французский лицей в Барселоне, и Женевскую высшую школу искусств и дизайна), и талант художника – все это способствовало тому, что уже в молодые годы Бофилл стал признанным мэтром.
Свой первый проект он разработал в 17 лет, а первым реализованным — в 1960 году — стал летний домик на Ибице для одного из членов семьи Бофилл. Свою фирму Taller de Arquitectura Рикардо основал, когда ему было всего 24 года.
Абраксас положил начало «неоклассическому» периоду в творчестве Бофилла
О любом из более чем тысячи проектов Рикардо Бофилла можно написать тысячи слов, настолько каждый индивидуален и самобытен. Но сегодня мы хотели бы вспомнить о здании, которое принесло архитектору мировую славу и открыло перед Бофиллом двери на международную арену. Речь о жилом комплексе в городке Сан-Пере-де-Рибес, близ Аликанте, построенном в память о писателе-абсурдисте Франце Кафке и ставшем классикой мировой архитектуры.
Концепция жилого комплекса «Замок Кафки» на 90 апартаментов, предназначенных для аренды, тесно связана с культурным движением «Архиграм». В 60-е годы в Лондоне сформировалась группа молодых архитекторов-неофутуристов, которые экспериментировали с гипотетическими архитектурными проектами, опираясь на технологические достижения, отрицая социальные и потребительские запросы модернистского общества.
Бофилл и его команда Taller de Arquitectura стремились соответствовать этому модному вызову, и создать нечто выходящее за рамки испанского регионализма, в котором они ранее работали.
Здание на холме с видом на залив Сиджес спроектировано как набор из кубов-жилых капсул, которые опираются друг на друга, формируя внешне хаотичное нагромождение. Тема «кубизма» была в то время на пике популярности. Поэтому справедливо будет упомянуть, что внешне «Замок Кафки» Бофилла напоминает «Хабитат 67» – жилой комплекс в Монреале, Канада, спроектированный к всемирной архитектурной выставке Экспо-67 Моше Сафди на год ранее, нежели Бофилл построил свое здание.
Тем не менее, Бофилл предложил собственный подход к исследованию типологии ячеистого жилья и решил максимально структурировать расположение капсул. Он положил в основу концепции и конструктивных расчетов – два математических уравнения. Первое регламентировало количество кубов-ячеек, которые в разных уровнях «нанизаны» на башни с лестницами.
А второе — определяло угол сочленения и высоту каждой такой спирали. Применение математических формул генерирует количество и форму пространств внутри кубической композиции.
Рикардо Бофилл оценил строительство комплекса «Смольный проспект» — Строительство — Новости Санкт-Петербурга
«Смольный проспект»: венецианская штукатуркаПоделитьсяРикардо Бофилл, осуществляя авторский надзор за проектом комплекса, высоко оценил качество строительных работ и отделки.
Маэстро особо отметил точное соответствие жилого комплекса, создаваемого ЮИТ, архитектурной концепции и проекту, которые были разработаны возглавляемым им бюро Taller de Arquitectura.
Комплекс «Смольный проспект» создается в историческом центре Петербурга, рядом с архитектурным ансамблем Смольного. Концепция проекта органично совмещает строительство трех современных зданий, выполненных бюро Рикардо Бофилла в стиле неоклассической архитектуры, и сложнейший капитальный ремонт трех исторических домов последней трети XIX – начала XX вв.
на Смольном проспекте с полным сохранением и восстановлением несущих конструкций, подлинных фасадов и внешнего облика. Новое монументальное и торжественное здание формирует застройку квартала, ограниченного Смольным проспектом, Смольной набережной, Тульской улицей и улицей Бонч-Бруевича, два корпуса располагаются во дворе, на внутренней территории комплекса. В трех строящихся по проекту Рикардо Болфилла зданиях предусмотрено 395 квартир, в том числе квартиры с просторными террасами. Многие квартиры имеют уникальные виды на Смольный собор, Неву, Большеохтинский мост и другие исторические достопримечательности.
Рикардо Бофилл внимательно осмотрел все объекты комплекса «Смольный проспект», строительство которого вступило уже в завершающую стадию. Автор проекта дал высокую оценку качеству строительных работ и применяемых материалов. Руководитель архитектурного бюро посетил, в частности, ряд квартир в различных корпусах и секциях комплекса. Большое впечатление произвели панорамы на Смольный собор и исторический центр, которые открываются с террас квартир на последнем этаже первого корпуса.
Ознакомившись с вместительным подземным двухуровневым паркингом, рассчитанным на 754 машины (таким образом обеспечивается, по сути, по два машино-места на каждую квартиру), Рикардо Бофилл очень позитивно оценил качество строительства этого сложнейшего инженерно-технического сооружения. Не остались без внимания выполняемые работы по остеклению фасадов с использованием новейших европейских технологий. Были представлены также эталонные выкраски фасадов в двух цветах из шести цветовых решений, используемых в проекте.
В настоящее время и специалистами ЮИТ, и Рикардо Бофиллом особое внимание уделяется качеству начинающихся отделочных работ. Так, чрезвычайно положительную оценку получил эталонный образец венецианской штукатурки (с точки зрения фактуры, цвета, качества исполнения), которая будет выполняться во всех парадных. Особенность венецианской штукатурки – глянцевая поверхность, имеющая цвет, выверенный архитектурной концепций проекта.
По оригинальному проекту, разработанному также бюро Taller de Arquitectura, осуществляется и комплексное благоустройство дворовой территории.
Рикардо Бофилл высоко оценил цветовые решения и качество материалов, которые будут использоваться при мощении дворов, а также уличных тротуаров, – брусчатка с гранитными вставками. Устанавливаемые на внутренней территории комплекса светильники, выдержанные в современном европейском стиле, обеспечат приятный мягкий теплый свет. Гармоничная и комфортная для жителей среда создается, в том числе, и благодаря качественному озеленению территории. И сейчас, при активном участии Рикардо Бофилла, завершается согласование состава зеленых насаждений и их цветовых оттенков, – чтобы дворовое пространство, соответствуя общей стилистике комплекса, было насыщенным, ярким, радующим глаз жителей.
Предусматриваются, в том числе, разноуровневые цветовые композиции, адаптированные к петербургским климатическим условиям (включающие хвойники, можжевельники и другие растения), – они будут обрамлять площадки для детей и взрослых. Примечательно, что, по решению ЮИТ, и существующие деревья рядом со зданием комплекса, вдоль Смольной набережной, будут не только сохранены, но и приобретут привлекательный, ухоженный облик.
Максимальное сохранение взрослых деревьев дополнительно повысит комфорт для жителей квартир, выходящих на набережную.
На территории комплекса расположатся две детских игровых площадки (предназначенные для малышей разного возраста, они будут отличаться составом используемого оборудования) и спортивная площадка с разнообразными тренажерами и спортивными снарядами. Кроме того, на территории детского сада (рассчитанного на 66 мест), находящегося в помещениях внутреннего корпуса, будет спортивная и три детских площадки. На всех площадках устанавливается современное и надежное оборудование финской компании Lappset.
Реализуется в проекте «Смольный проспект» и такой элемент, характерный для европейского подхода к формированию комфортной среды проживания, как вертикальная планировка дворовой территории. Для удобства жителей, в том числе родителей с детскими колясками и людей с ограниченными возможностями, предусматривается минимум подъемов на территории комплекса, широкие двери и т.
д.
Рикардо Бофилл, осуществляя авторский надзор, намерен и далее внимательно и скрупулезно следить за реализацией проекта, активно взаимодействуя со специалистами ЮИТ и регулярно посещая строящийся комплекс.
*»На правах рекламы»
Рикардо Бофилл, авторский надзор«Смольный проспект», терраса, панорама| Проект | Расположение | Тип | Статус | Год |
| Ленинград | Санкт-Петербург, Россия | Общественные здания | Завершено / Построено | 2013 |
| Форум Карлин | Прага, Чехия | Промышленная реабилитация, офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2014 |
| Политехнический университет Мохаммеда VI | Benguérir, Maroc | Общественные здания | Текущее / в разработке | 2016 |
| La Grande Chapelle | Мо, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1976 |
| Echevarría | Бильбао, Испания | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1977 |
| Ла-Манзанера | Calpe, Аликанте, Испания | Градостроительство | Завершено / Построено | 1982 |
| Corso Court | Прага, Чехия | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2016 |
| Апартаменты «Олимпийская деревня» | Барселона. Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1991 |
| Реконструкция Пасео-де-ла-Кастельяна | Мадрид, Испания | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1997 |
| Платиновая башня | Бейрут, Ливан | Жилой, Башни | Завершено / Построено | 2002 |
| Nexus II | Барселона, Испания | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2002 |
| Obecni Dvur | Прага, Чехия | Промышленная реабилитация, Жилая | Завершено / Построено | 2016 |
| Головной офис Desigual | Барселона, Испания | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2012 |
| Городское планирование Алжира (продолжение Бешар-Абдадла) | Бешар, Алжир | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1977 |
| La Petite Cathédrale | Cergy-Pontoise, Париж, Франция | Жилая | Проект / Конкурс | 1971 |
| Государственная мечеть | Багдад, Ирак | Общественные здания | Проект / Конкурс | 1982 |
| Храм Les Maisons | Франция | Жилая | Проект / Конкурс | 1981 |
| Район Ла-Бастид | Бордо, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1988 |
| Сады реки Турия | Валенсия, Испания | Парки и сады | Завершено / Построено | 1987 |
| Классический сад для Ensanche | Барселона, Испания | Парки и сады | Проект / Конкурс | 1981 |
| Средиземноморский культурный центр | Барселона, Испания | Общественные здания | Проект / Конкурс | 1990 |
| Gasteizberri | Витория, Испания | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1976 |
| Московская агломерация | Москва, Россия | Градостроительство | Проект / Конкурс | 2012 |
| Логистический парк Зона Франка | Барселона, Испания | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2002 |
| Развитие морского фронта | Барселона, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 2002 |
| Баб-Аль-Шейх | Багдад, Ирак | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1987 |
| Штаб-квартира Swift | La Hulpe, Бельгия | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1989 |
| Музыкальная школа Шеперд | Университет Райса, Хьюстон, Техас, США | Общественные здания | Завершено / Построено | 1991 |
| Shiseido Ginza | Токио, Япония | Офис и штаб-квартира, Башни | Завершено / Построено | 2001 |
| Riouxa Park | Виго, Испания | Парки и сады | Завершено / Построено | 1991 |
| Терминал 1 аэропорта Барселоны | Эль-Прат-де-Льобрегат, Барселона. Испания | Транспортная инфраструктура | Завершено / Построено | 2010 |
| Па Содер Полумесяц | Стокгольм, Швеция | Жилой, Градостроительный | Завершено / Построено | 1992 |
| La Résidence de la Paix | Дакар, Сенегал | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 2010 |
| Les Echelles de la Ville | Монпелье, Франция | Розничная торговля и смешанное использование, Городской дизайн | Завершено / Построено | 1989 |
| Дж.Штаб-квартира C. Decaux | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1991 |
| Arc de La Défense | Париж, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1973 |
| Офисы Axa | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2000 |
| Corso I Karlin | Прага, Чехия | Промышленная реабилитация, офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2000 |
| Les Halles | Париж, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1975 |
| La Maison d’Abraxas | Версаль, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1973 |
| La Place Majeure | Сержи-Понтуаз, Франция | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1975 |
| Сельскохозяйственная деревня Хуари Бумедьен | Абадла, Аргелия | Градостроительство | Завершено / Построено | 1980 |
| Пирамида | Испано-французская граница | Парки и сады, Общественные здания | Завершено / Построено | 1976 |
| Les Colonnes de Saint-Christophe | Сержи-Понтуаз, Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1986 |
| Ноу Камп Ноу | Барселона, Испания | Общественные здания | Проект / Конкурс | 2015 |
| Вилла Ананда | Майами, U. S.A. | Частный сектор, Жилая | Завершено / Построено | 2000 |
| Costes K Hotel | Париж, Франция | Гостиницы и курорты | Завершено / Построено | 1993 |
| Taller de Arquitectura Paris | Париж, Франция | Промышленная реабилитация, офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1991 |
| La Muralla Roja | Calpe, Аликанте, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1973 |
| Район Гауди | Реус, Таррагона, Испания | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1968 |
| Walden-7 | Sant Just Desvern (Барселона), Испания | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1975 |
| Полумесяц Савоны | Савона, Италия | Жилая | Завершено / Построено | 2000 |
| 14-я Международная выставка — Венецианская биеннале | Венеция, Италия | Завершено / Построено | 2014 | |
| Лафон дом | Марракеш, Марокко | Частный сектор, Жилая | Завершено / Построено | 1983 |
| Город в космосе | Мадрид, Испания | Жилая | Проект / Конкурс | 1970 |
| Funchalcentrum | Остров Мадейра, Португалия | Розничное и смешанное использование | Завершено / Построено | 2000 |
| Aoyama Palacio | Токио, Япония | Офис и штаб-квартира, Жилой, Розничный и Смешанный секторы | Завершено / Построено | 1999 |
| Мадридский конгресс-центр | Мадрид, Испания | Общественные здания | Завершено / Построено | 1992 |
| Семейный дом | Mont-ras, Жирона, Испания | Частный сектор, Жилая | Завершено / Построено | 1973 |
| 77 Вест Вакер Драйв | Чикаго, Иллинойс, США | Офис и штаб-квартира, Башни | Завершено / Построено | 1992 |
| Гостиница W, Барселона | Барселона, Испания | Гостиницы и курорты, Башни | Завершено / Построено | 2009 |
| Культурный центр Мигеля Делиба | Вальядолид, Испания | Общественные здания | Завершено / Построено | 2007 |
| Публичная библиотека «L’Ourse» | Динар, Франция | Общественные здания | Завершено / Построено | 2013 |
| Музей королевских коллекций | Мадрид, Испания | Общественные здания | Проект / Конкурс | 1999 |
| Олимпийский бассейн | Монпелье, Франция | Общественные здания | Завершено / Построено | 1996 |
| Терминал 2 аэропорта Барселоны | Барселона, Испания | Транспортная инфраструктура | Завершено / Построено | 1991 |
| Башня Савона | Савона, Италия | Жилой, Башни | Завершено / Построено | 2007 |
| Район Антигона | Монпелье, Франция | Градостроительство | Завершено / Построено | 1999 |
| Штаб-квартира Parfums Christian Dior | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1991 |
| United Arrows Главный магазин Харадзюку | Токио, Япония | Розничное и смешанное использование | Завершено / Построено | 1992 |
| Новый аэропорт Циндао | Jiaozhou, Циндао, Китай | Транспортная инфраструктура | Проект / Конкурс | 2013 |
| Xanadú | Аликанте, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1971 |
| Главный офис Parfum Rochas | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1989 |
| Порт Ювенал | Antigone, Монпелье, Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1989 |
| La Place du Nombre d’Or | Antigone, Монпелье, Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1985 |
| Economia Newsroom | Прага, Чехия | Промышленная реабилитация, офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2013 |
| Объединенный город | Даллас, Техас, США | Градостроительство | Проект / Конкурс | 2013 |
| Hôtel de Région Лангедок-Руссильон | Antigone, Монпелье, Франция | Общественные здания | Завершено / Построено | 1989 |
| LaZona Kawasaki Plaza | Кавасаки, Япония | Розничное и смешанное использование | Завершено / Построено | 2006 |
| Развязка Сарагоса-Делисиас | Сарагоса, Испания | Транспортная инфраструктура | Проект / Конкурс | 1999 |
| Фитохимические лаборатории | Ллика-де-Валль, Испания | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1967 |
| Эль-Анфитеатро | Кальпе, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1983 |
| Les Temples du Lac | Сен-Кантен-ан-Ивелин, Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1986 |
| Национальный театр Каталонии | Барселона, Испания | Общественные здания | Завершено / Построено | 1997 |
| Замок Кафки Жилой дом | Сант Пере де Рибес (Барселона), Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1968 |
| Святилище Меритксель | Андорра | Общественные здания | Завершено / Построено | 1978 |
| Виллы на Ла Манзанера | Calpe, Аликанте, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1982 |
| Plexus | Calpe, Аликанте, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1966 |
| INEFC (Институт физического воспитания Каталонии) | Барселона, Испания | Общественные здания | Завершено / Построено | 1990 |
| Les Espaces d’Abraxas | Новый город Марн-ла-Валле, Парижский регион, Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1982 |
| Апартаменты Эль Саргазо | Castelldefels, Барселона, Испания | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1964 |
| Les Echelles du Baroque | Париж, Франция | Жилой, Социальный, Градостроительный | Завершено / Построено | 1986 |
| Ла Порт | Люксембург | Офис и штаб-квартира, Башни | Завершено / Построено | 2006 |
| Корсо II Карлин | Прага, Чехия | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2004 |
| BNP Banque Paribas | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 1997 |
| Баха 4-квартирный дом | Барселона, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1965 |
| Баха 28 многоквартирный дом | Барселона, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1965 |
| Casablanca Twin Center | Касабланка, Марокко | Офис и штаб-квартира, Розничная торговля и смешанное использование, Башни | Завершено / Построено | 1998 |
| Центр Дирборн | Чикаго, Иллинойс, США | Офис и штаб-квартира, Башни | Завершено / Построено | 2003 |
| Моншиплейн | Гаага, Голландия | Жилой, Градостроительный | Завершено / Построено | 2003 |
| SPI Fiumicino | Рим, Италия | Градостроительство | Проект / Конкурс | 1999 |
Les Arcades du Lac. Le Viaduc | Saint-Quentin-En-Yvelines, Париж. Франция | Жилой, Социальный | Завершено / Построено | 1982 |
| L’Arsenal Auditorium | Мец, Франция | Промышленная реабилитация, Общественные здания | Завершено / Построено | 1989 |
| Штаб-квартира Cartier | Париж, Франция | Офис и штаб-квартира | Завершено / Построено | 2002 |
| Club Mas Pey | Сан-Фелиу-де-Гишольс, Испания | Розничное и смешанное использование | Завершено / Построено | 1967 |
| Винные погреба Шато Лафит-Ротшильд | Pauillac, Бордо, Франция | Офис и штаб-квартира, розничная торговля и смешанное использование | Завершено / Построено | 1988 |
| Атриум Салдана | Лиссабон, Португалия | Розничное и смешанное использование | Завершено / Построено | 1998 |
| Дом на одну семью на Ибице | Ибица, Испания | Частный сектор, Жилая | Завершено / Построено | 1960 |
| Manzanares Park | Мадрид, Испания | Парки и сады | Завершено / Построено | 2003 |
| Жилой дом Никарагуа | Барселона, Испания | Жилая | Завершено / Построено | 1965 |
Рикардо Бофилл Леви — Рикардо Бофилл Таллер де Аркитектура
Для меня самое главное в архитектуре — это организация пространства.
Возвращение к безумию истоков, к унаследованной с детства жажде космоса, мучениям клаустрофобии. И все же мне нужно было освоить это пространство, придать ему структуру, форму. Я должен был научиться воспринимать, наблюдать и придавать природе геометрическую форму; путешествие по истории. Я обнаружил, что для того, чтобы выйти за пределы первоначального всплеска энергии и развить неадекватность и безумие исходной ценности, необходимо владение настоящим языком; концепция, не лишенная двусмысленности.
Что нас всех, в конечном счете, разделяет, так это наш подход к космосу.Пространство, бесконечность, которая нас окружает и которую можно осознать только по линиям. Горизонт, обрыв и да, даже дизайн дома придает форму пространству. Пространство, как мы его видим: как взаимодействие твердой материи и пустоты.
Архитектура — это победа человека над иррациональным: построение привычного, домашнего, человеческого пространства. Вся история архитектуры, будь то рассказанная через золотое сечение или самые сложные вычисления пропорций, в конечном итоге сводится к не более чем экстравагантной мечте о придании нашей окружающей среде обнадеживающего вида гармоничной фигуры.
До появления международной архитектуры, которая стерла различия и особенности, эти две концепции имели географически свое собственное окружение. Сила света — на берегу Средиземного моря нескольких сантиметров рельефа на фасаде достаточно, чтобы создать проецируемую тень, которая преображает весь фасад, разделяя солнце и тень. Затем пространство обретает все свое измерение, принимает конкретную форму, немедленно и впечатляюще вознаграждая архитектора, который пытается его вылепить.
В Стокгольме или Брюсселе свет не раскрывает контраст настолько резко, чтобы объемы развернулись на наших глазах во всей своей глубине. Выравнивание колонн или арок трудно отделить, чтобы создать оживленный рельеф. Полуколонна, пилястра, прикрепленная к фасаду, — это всего лишь один элемент ритма, который придает форму материалу, не давая жизни окружающей его пустоте.
Архитектура севера и архитектура юга: пространство, композиция, гармония, город, как организованная ткань на фоне силуэта, горизонта, объема и торжества технологий: различие, каким бы схематическим оно ни было, всегда должно проводиться.
История архитектуры показывает нам, что исход борьбы между этими двумя подходами к архитектуре не обязательно идет в ущерб пространству.
Таким образом, определять архитектуру как организацию пространства — значит отличать ее от простого строительства. Конечные цели могут, в конце концов, оказаться диаметрально противоположными. Когда он строит убежище, человеку угрожает природа. Он защищает себя от холодного ветра, айна или диких животных. Он слабый, защищающийся.Когда он воздвигает камень, чтобы сделать гробницу, когда он планирует храм, когда он планирует храм для богов по образу человека, у него больше не конфликтные отношения с природой, а скорее отношения вызова. Он больше не противостоит, но наблюдает за природой, чтобы преобразовать ее, переделать по своему собственному образу.
Архитектор довольствуется геометризацией природы, выражением скрытого порядка вещей. Творение должно вернуться к своему источнику, и это основная задача нашего творения: превзойти природу, дать ей порядок, чтобы бросить вызов времени, случайности и смерти.
Хотя архитектура неразрывно связана с соблюдением неизменных законов природы, она не в меньшей степени является формой культуры. Таким образом, он имеет историческое измерение.
Как и любой язык, архитектура должна постоянно пополнять свой словарный запас, создавать новые формы, позволяя грамматике развиваться. Он рассматривает сложность как живой орган. Затем архитектура должна быть обновлена, изменена для каждого динамика.
Стиль архитектора действительно является результатом как местной черты, так и личного отпечатка.
La Fábrica — Ricardo Bofill Taller de Arquitectura
Переоборудованный цементный завод La Fábrica , расположенный на окраине Барселоны, является домом для Taller de Arquitectura (RBTA) и семьи Бофилл. Здесь мы развиваем наш особый словарный запас, чтобы интерпретировать изменяющийся мир, взращивая компетентность и культурную чувствительность нашей разносторонней команды. От загрязняющего промышленного поселения до непревзойденной лаборатории идей, La Fábrica представляет собой построенный манифест RBTA , его наследие и штаб-квартиру.
Основная перспектива периферийного зрения
Первая встреча нашего основателя Рикардо Бофилла Леви с цементным заводом произошла в 1973 году. Когда мы ехали в западный пригород Барселоны , пейзаж в Сан-Жуст-Десверн отличался бетонными блоками, огромными силосами, дымовыми трубами. Все еще действовавший в то время промышленный комплекс площадью 31 000 квадратных метров должен был быть демонтирован через месяц после этого визита. Для архитектора это была прекрасная возможность удовлетворить тоску по космосу.Заботясь об этой ветхой фабрике, он мог дать ей вторую жизнь.
Человеческий глаз может улавливать объекты и формы даже за пределами центра взгляда. Подобным же образом, как он заявляет, его периферийное видение и происхождение сделали Рикардо Бофилла восприимчивым как к далеким цивилизациям, так и к окраинам западных столиц. Цементный завод появился как реликвия, которой суждено исчезнуть с прежней целью, как это было задумано во время ранней индустриализации Каталонии в 1920-х годах.
Вместо этого проект превратил его в мост между двумя мирами — угасающим фордистским способом производства и наступающим постматериальным обществом.
В своих текущих целях La Fábrica наследует и охраняет творческую силу, которая сформировала современную периферию в западных странах. К этому мы добавляем чувствительность к изменяющимся потребностям общества и культур, удаленных от центра. Для архитектора это привилегированная точка зрения. Глядя сквозь бетонную плоть огромного комплекса, можно было заглянуть за пределы обозначенной функции цементного завода и открыть для себя его новую жизнь под названием La Fábrica .
Отвергая функционализм, открывая красоту
Промышленное поселение первоначально состояло из 30 монументальных силосов, четырехкилометрового участка сети подземных туннелей и различных больших помещений, предназначенных для размещения техники. После процесса тщательного выбора, какие части оставить, динамит и отбойный молоток были использованы для формования существующей конструкции.
Остальные 8 силосов были опорожнены от цемента и мусора. Этот начальный этап реконструкции занял более полутора лет, но он начал раскрывать красоту, скрытую внутри фабрики.Архитектор был скульптором, а фабрика — цельным мраморным блоком.
Появились различные формы и формы в сочетании с самыми разнообразными стилистическими элементами, которые впервые пробудили любопытство в здании. Фабрика была жемчужиной смешанных архитектурных тенденций прошлого:
- Сюрреализм в лестнице, ведущей в никуда, и элементах, нависающих над пустотой, а также в визуально мощных пространствах странных пропорций;
- Абстракция в чистых томах, временами обнаруживающая себя сломанной и сырой;
- Брутализм в грубой, конкретной материальности места.
Противоречия и неоднозначность комплекса по своей сути намекают на возрождение. Его цель больше не диктовалась. Процесс , начатый Рикардо Бофиллом , был, главным образом, теоретическим переосмыслением взаимосвязи между пространством и функцией. Использование действительно может соответствовать пространству. Отвергнув первоначальный функционалистский подход к конструкции как цементного завода, La Fábrica теперь теряла свою привлекательность. Из находящегося в упадке промышленного поселения искусный архитектор мог вырезать место, где работа и жизнь в равной степени воплощались бы в добродетельном континууме.
Цементный заводВ центре внимания: Рикардо Бофилл | ArchDaily
В центре внимания: Рикардо Бофилл
Фабрика. Изображение © Рикардо Бофилл Поделиться Поделиться-
Facebook
-
Twitter
-
Pinterest
-
Whatsapp
-
38 Whatsapp
-
38 www. / 575361 / spotlight-ricardo-bofill
Рикардо Бофилл (родился 5 декабря 1939 г.), выпускник Школы архитектуры Барселонского университета и Школы Женевы, а также основатель междисциплинарной фирмы Taller de Arquitectura, известен своими обширными научными работами. работа и постоянно меняющийся эстетический дизайн.Его карьера насчитывает более 50 лет и включает более 1000 зданий в разных городах от Лиссабона и Бостона до Токио и Санкт-Петербурга. Его архитектурный подход развивался на протяжении десятилетий и проник в десятки стран по всему миру.
+ 16
© Пользователь Flickr davido с лицензией CC BY-NC-ND 2.0Бофилл был воспитан в богатой каталонской семье отцом-подрядчиком-строителем и матерью-домохозяйкой. В молодости Бофилл отправился в Андалусию, где был очарован местной архитектурой Испании.Он достиг совершеннолетия во время правления испанского диктатора Франсиско Франко и пополнил ряды марксистских активистов, что привело к его исключению из университета в Барселоне. Он бежал из Испании в Женеву, где продолжил свое образование, в конечном итоге начав свою карьеру, путешествуя и работая по Европе.
La Muralla Roja. Изображение © Рикардо БофиллВ 1963 году Бофилл собрал команду архитекторов, инженеров, философов, проектировщиков, писателей, социологов и кинематографистов, которые позже стали известны как Taller de Arquitectura.Практика, основанная на Барселоне, зарекомендовала себя с использованием традиционных каталонских методов строительства в сочетании с современными концепциями строительства и методологиями планирования. С тех пор фирма руководила проектами, включая строительство нового терминала в аэропорту Барселоны, реконструкцию Люксембургской площади Европы и знаменитое преобразование заброшенного цементного завода в централизованные офисы для Taller de Arquitectura.
Xanadú. Изображение © Рикардо БофиллРаботы Бофилла в 1960-х годах характеризовались яркими красками и прямолинейными массами вдоль восточного побережья Испании, как показано на картине Ла Муралла Роха.Десять лет спустя его работа над святилищем Мариткселл продемонстрировала серьезный сдвиг в его эстетике с введением изгибов и сводчатых потолков. Бофилл обратился к стеклу и стали в 2010 году при строительстве отеля W Barcelona, что стало еще одним серьезным прогрессом в его податливой архитектурной чувствительности. Его практика продолжает процветать после недавнего открытия пражского здания Economia Building, и многие другие находятся в стадии разработки.
Здание Экономии. Изображение © Филип ШлапалПроверьте все завершенные работы Рикардо Бофилла, представленные на ArchDaily , с помощью эскизов ниже, а также более подробную информацию о его работах по ссылкам ниже: Исторические города красивее современных? »
Утопическая мечта остановилась: Постмодернистский парижский жилой комплекс Рикардо Бофилла в Нуази-ле-Гран
В резиденции: Рикардо Бофилл
Красная стена Рикардо Бофилла через призму Грегори Сиверы
Красная стена за последней музыкой Мартина Сольвейга
Небесные замки: неподвластная времени архитектура Рикардо Бофилла
В 1957 году в возрасте 18 лет Рикардо Бофилл был исключен из престижной Барселонской школы архитектуры после того, как протест студентов-марксистов перерос в бунт.С тех пор он бунтует. В то время как большинство дипломированных архитекторов беспокоились о витрине магазина друга или об интерьере летнего дома своих родителей, молодой Бофилл уже пренебрегал условностями и ожиданиями в отношении спорта. В конце концов, кому нужна степень, когда можно заглядывать в будущее? Его первыми проектами, когда ему было всего 23 года, были фантастические пейзажи космической эры и возмутительные версии работ для общественных работ — гениальный дизайн для хитроумного уголка в центре города на мгновение; следующий прибрежный замок в стиле Кафки.
Бофилл игнорировал прихоти или нервное трепетание своих клиентов, смеялся над принятой мудростью и местными постановлениями и злобно флиртовал со средствами массовой информации. Публика колебалась между любовью и отвращением к архитектору, особенно в его родной Барселоне: «Он был выдающимся интеллектуалом и художником, — пишет фотограф Начо Алегри, — но его также презирали как сноба и плейбоя».
Вы можете увидеть эти противоречия в действии в La Fábrica, нескончаемом проекте, основанном на заброшенном цементном заводе в Каталонии.Он брутальный, но красивый, умный, но простой, заброшенный, но свежий, завершенный, но незаконченный. Модернистский дворец также является центром деятельности дизайнерской фирмы архитектора и местом его семейного дома. Бофилл живет и работает в собственных мечтах.
Сегодня вы можете проследить четкую грань между эстетикой Бофилла и современными вкусами тысячелетия — изгибы середины века в каждом лаундже Soho House, раскидистые комнатные растения в каждом общем офисе, пастельные розовые тона в каждой ленте Instagram.(Однако, в отличие от всех этих сверхъестественных сапфировых бассейнов в социальных сетях, Бофилл сделал бассейн в своем доме для отпуска красным из фильмов ужасов.)
Естественно, описания Рикардо Бофилла часто кажутся отрывками из художественной литературы. (И если бы работ Бофилла не существовало, вам определенно понадобился бы писатель, чтобы изобрести его.) Начо Алегре, который работал с Бофиллом, пишет об их последней встрече в новой монографии Гештальтена о творчестве архитектора. Это прекрасная дань уважения творчеству, которому в этом году исполняется 80 лет, и он объясняет свою непреходящую актуальность в 2019 году: «Летняя ночь на Средиземном море и играет музыка.Он держит сигарету в окружении своего клана: архитекторов, писателей, философов и даже берберских пастухов — всех вместе объединяет исключительная фигура Бофилла и давняя приверженность его практике.
«Я смотрю на них с ностальгией, поскольку они представляют последних мечтателей современности, а также с завистью, поскольку они заключают в себе для меня все достоинства, осуществленные мечты и грандиозные амбиции, которые, как я чувствую, мое поколение было не в состоянии. иметь. Сам Бофилл находится в центре всего этого — мечтает и строит в грандиозных масштабах, шагая вне досягаемости, когда он фиксирует свой взор на следующем большом испытании.
«С философской точки зрения мне нравится идея руин, — сказал однажды Бофилл:« Жизнь — это руины ». Поэтому неудивительно, что цементный завод вдали от Барселоны понравился архитектору, который видел в его хаосе отголосок промышленного прошлого Каталонии и проблеск ее будущего. Проект, начатый в 1973 году и продолжающийся до сих пор, представляет собой непрерывный комментарий к одному из величайших убеждений Бофилла — что в архитектуре нет безнадежных дел и что красота может возникнуть в самых неожиданных местах. Таким образом, La Fábrica стала центром работы его жизни, и в ней находятся как его дом, так и офисы его архитектурной фирмы.«Я хотел жить там, чтобы получать удовольствие от работы», — сказал однажды Бофилл — изящное воплощение его философии работы.
Цитадель цвета конфет на скалах испанского побережья Коста-Бланка, La Muralla Roja состоит из нескольких жилых домов на пляже Ла-Манзанера. Светящееся пастельное здание напоминает разрушенный средневековый замок с его узкими окнами и зубцами, и Бофилл задумал, чтобы оно было одновременно и запретным, и манящим. «Средиземноморье — прекрасная часть мира, но также здесь происходило множество войн и конфликтов», — говорит архитектор.Уместно названный «Красная стена», его основы в мавританской архитектуре Северной Африки очевидны (хотя, как всегда, Бофилл усилил эту ссылку своим собственным чувством абсурда). Сегодня он напоминает ривьеру Касба, переосмысленную М.С. Эшером, и соответственно привлекает толпы фотографов из Instagram.
Возвышающийся памятник арок, полукругов и колонн, Les Espaces d’Abraxas был спроектирован так, чтобы привнести ощущение оперного величия в давно заброшенные районы за пределами Парижа.Амбициозная комиссия быстро и свободно играла с архитектурными традициями того времени, расширяя традиционные формы до их пределов и выгружая каскад сложных ссылок на его 47 000 квадратных метров.
Постмодернистский и классический, строгий, но в то же время театральный, д’Абраксас вскоре стал не только архитектурным проектом, но и политическим заявлением. Этим Бофилл надеялся показать, что между ценностью собственности и художественной ценностью нет реальной связи, и проект финансировался социалистической партией Франции.К моменту завершения строительства в 1982 году его величественная центральная арка превратилась не столько в неоклассический возврат, сколько в футуристическую дверь — залитый светом портал в новую эру.
Чтобы найти больше художественного вдохновения, загляните в нашу беседу Брендан Мерфи накануне своей новой выставки в галерее Мэддокс …
Бывший цементный завод теперь является местом работы и резиденцией Рикардо Бофилла
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Архитектор: Рикардо Бофилл
Программа: Архитектурные бюро / архивы / модельная лаборатория / выставочное пространство / квартира Бофилла / гостевые комнаты / сады
Расположение: Барселона, Испания
Общая площадь: 3100 кв. метров и садов
Площадь дома: 500 кв.м
Дата сдачи: 1975Нет ничего лучше выдержанной бутылки вина; и в этом случае выдержанная бутылка вина — это проект, который был завершен в 1975 , но все же стоит упомянуть! Прежде всего, мы хотели бы поблагодарить нашего друга и основателя дизайнерского магазина Room Service в Греции, Катерину Ксиногала , за предоставление нам необходимой информации о The Cement Factory , которая представлена в последней версии Room Service каталог.
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Цементный завод был обнаружен в 1973 году, это был заброшенный цементный завод, частично лежавший в руинах, состоящий из более чем 30 силосов, подземных галерей и огромных машинных отделений; Рикардо Бофилл купил его и начал ремонтные работы. Он определил программу; Цементный завод должен был использоваться как архитектурный офис, архив, модельная лаборатория и выставочное пространство, квартира для него, а также комнаты для гостей и сады.Он определил пространство, снося определенные конструкции, очищая цемент, обнажая ранее скрытые конструкции и создавая ландшафтную архитектуру путем посадки различных растений, таких как эвкалипт, пальмы, оливковые деревья и кипарисы; Ремонтные работы длились почти два года.
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Bofill представил пространство будущего и создал планировку в соответствии с различными эстетическими и пластическими предпочтениями, которые сложились со времен Первой мировой войны и присутствовали на фабрике.Сборник сюрреалистических элементов; парадоксальная лестница, ведущая в никуда, абсурдность некоторых элементов, нависших над пустотами, неотразимые, но бесполезные пространства странной пропорции, но волшебные из-за их напряжения и непропорциональности. Элементы абстракции; чистые тома, которые иногда обнаруживают себя сломанными и нечистыми, а также элементами брутализма; резкость обработки и скульптурные качества материалов. Соблазненный элементами противоречия и неопределенностью пространства, он решил сохранить фабрику и изменить первоначальную жестокость (из-за грубости природы и прежней программы) и вылепить ее как произведение искусства.Все эти волшебные элементы стоят посреди преображенных садов, которые когда-то были двором цементного завода.
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Появились различные помещения, и строениям было дано применение; их характеристики — то, что определило их новую программу: собор, сад и силосы. Обновленное здание включает в себя различные языки из истории архитектуры, культурный язык в отличие от народной архитектуры с окнами, дверями, лестницами и ложными перспективами и применяет их к внешним стенам и некоторым интерьерам.Постепенно с помощью каталонских мастеров фабрика преобразилась, но навсегда останется незавершенной.
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Обширное пространство и предоставленная высота демонстрируют немыслимую умеренность; внутреннее пространство не забито слишком большим количеством декоративных элементов; скорее, интерьеры намеренно украшены повседневными современными элементами. Белые диваны с мягкой обивкой, белые холщовые сиденья с откидной спинкой, кожаные диваны табачного цвета, большие однотонные коврики без каких-либо деталей, невероятно высокие шторы и многие другие элементы дополняют высокий стиль Цементного завода.В офисной зоне есть впечатляюще длинные столы для переговоров в сочетании с кожаными сиденьями и красиво оформленные архитектурные гравюры, которые висят на стенах или выставлены на деревянных мольбертах.
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Рикардо Бофилл в настоящее время живет и работает на Цементном заводе лучше, чем где-либо еще, это единственное место, где он может сосредоточиться, объединить идеи в наиболее абстрактной манере и, наконец, создать проекты и составить особый словарь для своей архитектуры.
«быть архитектором — значит понимать пространство, понимать пространство, организованное человеком, расшифровывать спонтанные движения и поведение людей, а также обнаруживать потребности в изменениях, которые они могут бессознательно выражать. Очень важно отслеживать эти проблемы, если мы хотим внести свой личный вклад в историю архитектуры ». Рикардо Бофилл
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Всего, Цементный завод — здание с уникальным дизайном и архитектурными элементами; высокий интерьер, полный стиля.Смесь фактур и форм, материалов и впечатлений; огромные пространства, большие арочные окна и потрясающее качество естественного света в течение дня делают его уникальным местом для жизни и работы. Более того, эти волшебные элементы возвышаются посреди преображенных садов, которые когда-то были двором заброшенного дома. цементный завод
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Изображение предоставлено Рикардо Бофиллом
Рикардо Бофилл Архитектор | Биография, здания, проекты и факты
Рикардо Бофилл — всемирно известный постмодернистский испанский архитектор, наиболее известный благодаря внедрению современных строительных технологий и использованию в своих проектах классического стиля архитектуры, вдохновленного великолепием и художественной экстравагантностью эпохи Людовика XIV.
Рикардо Бофилл родился 5 декабря 1939 года в Барселоне, Испания, в семье каталонского отца и венецианской матери. В 1955 году Рикардо посетил Высшую техническую школу в Барселоне, а позже, в 1957 году, он поступил в Архитектурный университет Женевы, Швейцария. В 1960 году Бофилл основал Taller de Arquitectura (Архитектурную мастерскую) в Барселоне. В мастерской был очень междисциплинарный и нетрадиционный подход к архитектуре, в ней работали не только архитекторы, но и целый ряд дизайнеров, математиков, музыкантов, поэтов и философов.По мере того, как Таллер прогрессировал и добивался успеха, Бофилл поднялся до статуса романтической фигуры, ответственной за привитие творческого, артистического и интеллектуального духа своей команде. Главный офис его фирмы находился в Барселоне, а другие офисы — в Нью-Йорке и Париже.
В 1978 году Бофилл опубликовал «L’architecture d’un homme», , в котором говорилось, что намерения его фирмы заключались в создании «динамических» и «волшебных» пространств с использованием впечатляющих стилей для создания уникального дизайна.Каждый дизайн Бофилла, помимо того, что он соответствовал его намерениям, имел особую адаптацию к местной среде и обстоятельствам. Бофилл и его Таллер отвергли претензии принципов международного стиля, в частности Ле Корбюзье и Мис Ван дер Роэ, и утверждали, что их дизайн является «жестоким протестом» против сил функционалистского модернизма.
Бофилл начал завоевывать международное признание в 1960-х годах, его проекты были реализованы в каталонском регионе Испании, а затем в Barrio Gaudi, расположенном на Рюсе, Таррагона, в проекте государственного жилья, состоящего из многоквартирных домов разных размеров, каждая из которых имеет отдельный балкон. , многослойные кровли и многоуровневая система площадок и пешеходных дорожек.Еще одна впечатляющая работа Бофилла представлена в его дизайне каталонского курорта Ксанаду в Кальпе, Аликанте, который состоит из семиэтажного блока, в котором расположены жилые помещения кубической формы, граничащие с центральным жилым ядром. У Бофилла было постоянное желание добавить «городов-садов в космосе» , и он внедрил в свои проекты идею сада с аркадами и средиземноморских окон со ставнями. Его фирма также известна своим дизайном Walden 7, Sant Just Desvern, Барселона.
В середине 1970-х Бофилл отходил от традиционной архитектуры Средиземноморья, он хотел вернуться к традиционным элементам городского планирования, и его интерес к пространственной организации в стиле барокко также начал расти.Тем временем он сосредоточился на проектах для французских «Новые города», , которые окружают Париж. В этих проектах Бофиллс включил классическое искусство, символизирующее большую часть архитектуры, найденной во Франции после эпохи Возрождения, и, создавая бетонные конструкции и сборные бетонные панели, он попытался изобразить классический стиль в монументальном масштабе.
В 1975 году Бофилл и его фирма представили свой замечательный проект для Les Arcades du Lac Viaduc в Сен-Кантен-ан-Ивелин, проект состоял из толстого бетонного здания, состоящего из методично устроенного экстерьера, вытянутого вдоль жестких осей и соединенного с формальные сады.Расположение здания и садов навеяно Версальским дворцом, известным как «Версаль для народа» . В 1979 году, создавая дизайн для Les Espaces d’Abraxas, расположенного в пригороде Парижа Марн-ла-Валле, Бофилл отважился на элегантность классического синтаксиса. Вся структура полукруглого амфитеатра представляет собой замечательный пример классицизма и традиционной архитектуры с гигантским семиэтажным интерьером, прикрепленным к колоннам с валами, образованными стеклянными панелями, и прерванным одним большим отверстием в дуге, которое Болл называет как «городское окно» .
Работы Бофилля были представлены на нескольких выставках, самая известная из которых — совместная выставка с Леоном Криером под названием «Архитектура, урбанизм и история», проходившая в Музее современного искусства в Нью-Йорке в 1985 году. В 1987 году Бофилл был заказан спроектировать и построить в Нью-Джерси жилой комплекс «Венеция-на-Гудзоне».
Он является автором книги под названием «La Ciudad del Arquitecto» (Городской архитектор), которая посвящена его теоретической работе.