Ландшафтные художники – Ландшафтные художники и их лучшие работы (23 фото)

Содержание

Лучшие из лучших: 10 ландшафтных дизайнеров

Долгое время ландшафтные художники занимались лишь украшением королевских дворцов, а сегодня создают открытые и демократичные общественные пространства, украшая города по всему миру. Проследить эволюцию идей ландшафтного дизайна можно по историям его величайших мастеров, которые мы предлагаем вашему вниманию в этой подборке.

Андре Ленотр

Французский ландшафтный архитектор, оставивший миру такие шедевры как Фонтенбло, Шантийи и, конечно же, возможно самый масштабный ландшафтный проект в истории — Версаль. Стиль Ленотра основывался на геометрии, математике, законах перспективы. Растения обстригались до строгих правильных форм, высаживались в определенном порядке и ритме. Позже упорядоченный стиль в садовом искусстве стал называться «французским».

Ланселот Кейпебилити Браун

Примерно в то же время, когда Ленотр создавал свои регулярные парки во Франции, по другую сторону Ла-Манша развивалась совсем другая культура. Признанным мастером «английского» сада стал Ланселот Браун, использовавший в своих работах естественные мотивы и природные формы. Главные элементы дизайна: ландшафт местности, идеальный газон и деревья, высаженные, чаще всего, по одиночке. Однако не стоит думать, что такие решения были более бюджетны — «английский» сад также стоил огромных денег.

Коичи Курису

Искусство Коичи находится на пересечении американской и традиционной японской культуры. Он получил образование в Японии, а свои наиболее крупные проекты реализовал за океаном. В центре внимания мастера традиционные для японской культуры категории света и тени, гармонии человека в пространстве создаваемого сада. Согласитесь, не просто достичь восточного спокойствия посреди мятущихся американских городов.

Роберто Бурль Маркс

Роберто повезло оказаться в нужное время в нужном месте. Одаренный бразильский художник приступил к практике тогда, когда в стране строилась новая столица — город Бразилиа. Декоративные, вдохновленные графическим дизайном и плакатом, работы мастера стали идеальным дополнением к ансамблям Оскара Нимейера и Лусио Косты.

Кристофер Ллойд

Признанный мастер английского садоводства, который своим стилем выбрал смешение разных стилей. Аккуратно подстриженные деревья и ковры из цветов соседствуют друг с другом, создавая неповторимые живописные композиции. А лучшей работой мастера считается сад в его собственном поместье в Сассексе.

Чарльз Дженкс

Известный архитектурный критик и «отец» постмодернизма задался целью совместить в одном месте науку, искусство и природу. Этим местом он избрал Сад космических размышлений, который он на протяжении множества лет создавал в Шотландии. В нем нашлось место Большому взрыву, нитям ДНК, космическим струнам и черным дырам — передовые открытия физики изобретательно воссозданы в различных ландшафтных композициях.

Жан-Поль Ганем

В своих работах мастер совмещает вопросы искусства, экологии и энергетики. Он создает масштабные «полотна», рассматривать которые лучше с высоты птичьего полета. Они признаны рассказать об уязвимости жизни на земле, а также, порой, помочь решить экологические проблемы: трубы, которые Ганем прокладывает на своих полях для полива, используются как дополнительные источники энергии для электростанций, а вырабатываемый биогаз тут же собирается и пускается в оборот.

Мэри Рейнольдс

Уроженка Ирландии для вдохновения использует мотивы кельтской мифологии а также природу своей страны. В результате получаются «дикие» и очень атмосферные парки, замечательно дополняющие современную городскую среду. Фактурный необработанный камень, скульптуры из земли, композиции из деревьев, большинство из которых представляют местную фауну — вербу, боярышник, тысячелистник. Как зайдя в такой сад не почувствовать себя внутри древней саги?

Пит Удольф

Один из самых авторитетных ландшафтных дизайнеров последних лет. Пит сфокусировал свое внимание на том, как изменяются растения в течении года, от сезона к сезону. В результате применения на практике своих наблюдений он добился того, чтобы его композиции выглядели одинаково привлекательно на протяжении всего года. Неудивительно, что власти Нью-Йорка пригласили его участвовать в создании всемирно известного Хай-Лайна, ставшего самым популярным парком города.

Патрик Бланк

Французский ботаник стал известен всему миру как создатель вертикальных садов. Изобретение пришлось очень кстати: кроме создания оригинального внешнего вида зданий, такие сады помогают экономить площадь земли, ставшую большим дефицитом в крупных городах и при этом вырабатывать необходимый кислород. Некоторые работы француза расположены в самых засушливых странах: Саудовской Аравии и Бахрейне, а другие — украшают 160-метровые небоскребы■

Наше мнение:

Каждый мастер имеет свой стиль, а значит в этой подборке каждый найдет себе идею по вкусу

Миша Дёмшин — Редактор FaqInDecor

Читайте далее

Подписка на нашу рассылку исцеляет от всех известных науке заболеваний,
открывает чакры и создает постоянный канал связи с космосом.

faqindecor.com

«Арт-ландшафты» и их типы | Ландшафтная архитектура и зеленое строительство

Среди разнообразия современных садов выделяется особая группа — это не сады в буквальном, традиционном понимании, а скорее инсталляции, «говорящие» со зрителем на языке садовых знаков и символов. С одной стороны, их объединяет использование новых технологий, методов и материалов; с другой стороны, эти сады возникли как воплощение в ландшафте современных архитектурных тенденций и как отражение различных течений в искусстве.

На формирование современных «АРТ-ландшафтов» в какой-то мере повлияли традиционные ландшафтные приемы: неизменными остались способы посадки растений и уход за ними. Изменился сам подход к созданию сада — современный сад больше напоминает некую законченную композицию, музейную инсталляцию, скульптуру, внутри которой можно находиться. Образы «АРТ-ландшафтов» сформировались к концу XX века. Можно сказать, что эти сады — некий итог поисков искусства прошлого века.

В группе «АРТ-ландшафтов», как и в искусстве прошлого века, существуют отдельные стилевые направления. В зависимости от того, к каким источникам обращается композиция сада, их можно разделить на группы:
•    кинетические сады;
•    «игра в сад»;
•    сады-артефакты;
•    сады-инсталляции;
•    сады с искусственными элементами.

Истоки современного садового дизайна относятся к началу XX столетия, когда такие крупнейшие представители модернизма, как Кандинский, Пикассо, Матисс, Мондриан, Бранкузи (Брынкуши), Малевич и другие совершили подвиг, отважившись, каждый по-своему, проникнуть во внутренние художественные миры новых временных и пространственных измерений (рис. 31— 36). Так была открыта новая сфера искусства эпохального значения. Вехами начинающегося сдвига в коллективном сознании можно считать теорию относительности Альберта Эйнштейна (1907), книгу «О духовном в искусстве» Василия Кандинского, опубликованную в 1912 году, а также психоаналитическую теорию Зигмунда Фрейда, изложенную, в частности, в его труде «Бессознательное» (1915). Все эти достижения обусловили внутреннее преобразование процессов многомерного восприятия. Более поздние заимствования ассоциативного искусства возвращают нас к старшим поколениям представителей модернизма, заявивших о себе в первую очередь в России, Германии и Италии накануне Первой мировой войны и занявших ведущее место в искусстве в годы между двумя мировыми войнами.

«Модернизм — термин суммарный, обозначающий множество не похожих друг на друга, разнородных и противоречивых художественных направлений в мировом искусстве прошлого столетия. Этимологически этот термин происходит от слова modern — новый. Он употребляется в значении «новое искусство», «современное искусство». Модернизм — это не вообще и не любое «новое искусство», а новое искусство, имеющее определенное конкретно-историческое содержание. Это искусство, которое возникло в европейском обществе последней четверти XIX века, искусство, противопоставившее себя критическому реализму», считают В.В. Ванслов и Ю.Д. Колпинский в своей книге «Модернизм».

В садовой архитектуре новые веяния воплотились в появившихся в 20-е годы прошлого столетия «архитектурных», или «кубистских», садах. Один из первых и сохранившихся до наших дней садов на вилле Ноэль, Франция, демонстрировал новый творческий подход и способствовал освобождению идей абстрактного искусства от тесных рамок выставочных залов (рис. 38). В «архитектурных» садах четко видна связь с живописью и скульптурой, сегодня несколько размытая. Так, основой планировки таких садов могли служить абстрактные композиции Мондриана, Кандинского и других известных художников, или же пространство сада могло походить на скульптуру в духе Якова Липшица.

Кубизм в садовом дизайне проявлялся так же как и в других видах искусства. Он ставил своей целью выявление геометрической структуры видимых объемных форм, познание реальности, раскрытие внутренней, философской сущности предметов с помощью новых средств. Проектирование одного из первых кубистических садов на вилле Чарльза и Мари-Лауры Ноэль, известных покровителей искусств, было поручено Габриэлю Гуэврикиану (Gabriel Guevrekian, 1900 — 1970), популярному мастеру ландшафтных концепций. В 1925 году на Международной Выставке современного декоративного и промышленного искусства в Париже он получил Гран-При за небольшой проект, названный «Сад воды и света».

Композиция сада на вилле Ноэль получилась необычной: на плане, сужающемся к одному концу и образующем треугольник, ведущий за пределы виллы, Гуэврикиан расположил квадратные клумбы-ящики, которые шли уступами один над другим по мере того, как приближались к вершине треугольника (рис. 38, а). Растения не скрывали структуру плана, напоминающую картины Мондриана. Современные исследователи подчеркивают, что сад на вилле Ноэль «выглядит сегодня как первый призывный сигнал к освобождению абстрактных форм от рамок искусства и раскрытию их собственной эстетической ценности — в архитектуре, скульптуре и садовом дизайне»*(Brown J. The modern Gardens. — 1997).

Такое заявление неслучайно, в этом саду нашли отражение теоретические основы абстрактного искусства — отказ от принципа подражания природе, который издавна считался основой искусства. Переосмысление художественно-изобразительных средств и собственного опыта художника образует ядро того, что было названо «революцией модернизма». Основа абстрактного (т.е. отвлеченного) искусства — практика саморефлексии, не предполагающая признание природы как обязательной нормы. Как замечает искусствовед Готфрид Бем в своей статье «В круге действительности. Об основах абстрактного искусства после 1945 года»: «Путь, по которому пошла история искусства, — это путь от подражания к изобретению действительности, от воспроизведения к творчеству. Осмысление художником своих собственных художественных средств, гибкость выразительного языка и личный опыт — вот что составляет теперь фундамент творчества и критерий его значения. В этом, без сомнения, заключен и акт просвещения, освобождения от зависимостей, к которым модернизм — после того, как он состоялся, — уже не может вернуться»* (Boehm G. Im Kreis der Wirklichkeit. Zu den Grundlagen abstracter Kunst nach 1945. — 1988. — S.41).

Идеи радикального дизайна получили распространение на садовых шоу и выставках того времени. Историки архитектуры часто упоминают Международную Выставку современного декоративного и промышленного искусства 1925 года в Париже как событие, открывшее двери современным течениям в ландшафтной архитектуре. На этой выставке Роберт Маллет-Стивенс создал сад из бетона и травы: четыре угловатых дерева из армированного бетона застыли на приподнятой плоской платформе. Это шокировало некоторых впечатлительных посетителей — несколько критиков устроили разнос, ругая установленное сооружение как пародию, карикатуру на искусство садоводства, чем только воспламенили интерес к данному экспонату. Другой автор — Габриэль Гуэврикиан, получил на этой выставке Гран-При за небольшой проект, названный «Сад воды и света». Треугольные клумбы бегоний и агератума окружали рамкой четырехгранную конструкцию. В ней, сверкая, чередовались треугольники зеркального стекла и воды, оживлявшиеся маленькими фонтанчиками, разбрызгивающими воду.

Таким образом, «Шедевр Габриэля Гуэврикиана «поставил дефис» между архитектурой и природой, а смелое использование Маллет-Стивенсом новых технологий и материалов направило движение ландшафтной архитектуры и мысли архитекторов и художников, работающих с ландшафтом, по новому пути»* (Brown J. The modern gardens. – 1997).

После 1945 года были развиты основополагающие принципы европейского беспредметного искусства. «Если раньше речь шла о перестройке, о переориентации художественного произведения, дабы стать вровень с действительностью в ее неохватности и цельности, то теперь все чаще раздаются эстетические призывы типа: «выйти из картины», «взломать границы картины». Отказываются от старого представления о картине, равно как и о скульптуре (да и вообще от традиционных видов изобразительного искусства), так как надеются с помощью новых художественных средств найти более адекватное выражение тому, что играет решающую роль в человеческой жизни, а именно — восприятию ее нематериальной действительности. Эта крайняя позиция с особой отчетливостью демонстрирует то, что можно считать центральным моментом в эволюции новейшего искусства и его эстетики: стремление сформулировать средствами искусства подлинный и существенный опыт жизни»* (Boehm G. Im Kreis der Wirklichkeit. Zu den Grundlagen abstracter Kunst nach 1945. — 1988. — S.42).

Современные сады, представленные на последних выставках, фестивалях и садовых шоу, иногда кажутся воплощением идей, озвученных еще в 40-е годы прошлого века. Так, например, на прошедшем в мае 2003 года Цветочном шоу в Челси была выявлена тенденция использования неоцененных по достоинству до этого свойств металлической поверхности, например ржавчины. Если благородной патине повезло несколько раньше, то ржавчина «получила привилегии» лишь недавно. Теперь для того, чтобы подчеркнуть ее неслучайность, рядом сажают рыжие или контрастные цветы. Под воздействием ржавчины металл со временем становится таким же хрупким, как садовое растение, незащищенным и подверженным воздействию среды — вероятно, в этом и заключаются доводы применения необработанного антикоррозионными покрытиями металла.

Важным элементом ландшафтного дизайна становится и стекло. Как и в современной архитектуре, в садовом искусстве постепенно расширяются границы области его применения (рис. 39). Оно теперь не только пропускает свет и выполняет функцию отделочного и декоративного материала, но и превращается в конструктивный, несущий элемент, который уже нельзя подменить ничем более традиционным и без которого уже невозможно представить себе многие современные садовые затеи. На Цветочном шоу в Челси, Великобритания, в 2003 году многие участники воспользовались художественной выразительностью стекла и применили его в своих выставочных композициях-садах (рис. 40—44). Традиционно на шоу в Челси не только отражается состояние бурно развивающегося садоводства Великобритании, но и рождаются новые направления и обретают видимые формы модные тенденции мирового садового искусства. Работы ландшафтных дизайнеров того года показали, что растения и стеклянные элементы все больше становятся «нужны друг другу» для выражения и воплощения парадоксов современных садовых концепций: первые подчеркивают жесткость, индустриальность и вечность стекла, а оно, в свою очередь, оттеняет ранимость, уязвимость и краткий век растений. Удивительно, что в этой паре: стекло — растение именно растение воспринимается как нечто хрупкое, а не наоборот.

«Изменение — вот основное условие бытия», вспоминаются слова из «Белого манифеста 1946 года» Лючио Фонтана (Lucio Fontana, 1899—1968) — художника с мировым именем (рис. 45, 49). «Новое искусство заимствует свои элементы у природы. Бытие, природа и материя образуют неразрывное единство. Они разворачиваются во времени и пространстве… Движение, способность к развитию и самораскрытию — основное условие материи»* (Fontana L. Manifesto Bianco 1946. – 946. – P.204).

В «Белом манифесте» говорилось о том, что смена материальных условий наложила свой отпечаток на психическое поведение человека. Вместе с изменениями условий жизни отдельного индивидуума и общества в целом изменилась система, на которой основывается искусство. Приходит мысль о создании многомерного искусства, включающего в себя множество компонентов, таких как цвет, звук, движение, время и пространство, которые, соединяясь, образуют единое целое (рис. 50—55). Цвет как пространственный элемент, звук как временной элемент, движение, разворачивающееся во времени и пространстве, — вот основные формы нового искусства, которое обнимает четыре измерения бытия. Это связано с тем, что «понятие скорости стало константой человеческой жизни. Эра искусства застывших, как в параличе, красок и форм миновала. Человек все больше теряет восприимчивость к фиксированным образам, из которых ушла всякая жизнь»* (Там же, P. 204).

В те годы на призыв нового искусства откликнулись в первую очередь художники. Автор «Белого манифеста» Лючио Фонтана экспериментировал с поверхностью картины, применяя различные приемы: пробуравливание и разрезы, сгруппированные так, чтобы производить определенный ритмический эффект. Другой известнейший художник — Ив Клейн (Yves Klein, 1928— 1962) в это время пишет монохромные картины (рис. 56, 57). Особенно известна группа его произведений, обозначаемых как «monochrome bleu» (монохромный синий). Зритель оказывается перед лишенной каких-либо модификаций равномерно синей поверхностью, которая не обнаруживает никакой иной информационной ценности, даже если он начнет изучать грубую структуру поверхностного слоя краски. «Объективность и кажущаяся тавтология синего объекта, называемого картиной, преобразуются в виртуальный зрительный опыт, в котором стираются все признаки различий. Предпосылкой этому служит отказ от всякой формы, от всякой линии в самой зачаточной форме, а также отказ от противоцвета, хотя бы и в виде еле заметного подмалевка. Сам художник резюмировал это в следующей фразе: «Линия уходит в бесконечность, цвет есть бесконечность»* (Boehm G. Im Kreis der Wirklichkeit. Zu den Grundlagen abstracter Kunst nach 1945. — 1988. — S.47).

Картины, лишенные привычного разнообразия красок, привычной двухмерной плоскости, появились еще в середине прошлого века, сад без растений — только в конце. «Сад дизайн-коллаж» Марты Шварц, созданный из синтетических материалов на кровле Центра микробиологических исследований в Кембридже, смотрится удачным дополнением к картинам Джефа Верхейена, Ива Клейна или Лючио Фонтана (рис. 46—48, 58). Они — суть одно и то же. То, что «АРТ-ландшафты» появились только к концу века, объясняется, вероятно, разным психологическим восприятием картинной плоскости и сада. Картина — всегда поле для экспериментов: холст примет все, ошибки на нем легко исправляются, а при неудаче его можно отвернуть к стене. Эти картины-эксперименты демонстрировались в выставочных залах, атмосфера которых тоже настраивает на определенный лад. Сад, напротив, воспринимается как нечто традиционное, постоянное, даже домашнее. Хотя робкие попытки создания чего-то нового в ландшафтном дизайне и производились, но неспроста эти эксперименты носили название «архитектурных садов». Такой сад был продолжением дома и больше походил на придомовую террасу с растениями в клумбах-ящиках, как сад на вилле Ноэль. Или же это были композиции архитектурно-ландшафтного толка. Если для создания картины необходим определенный период времени, пока она не будет закончена, то за садом нужно ухаживать постоянно и после того, как архитектор придаст ему задуманный вид, чтобы сохранить его первоначальную красоту.

Следовательно, для того, чтобы традиционный сад превратился в составляющую нового искусства, необходимо время. Нужно было, чтобы новое искусство вошло в повседневную жизнь и растворилось в ней. Чтобы стали обыкновенными «революционные» здания из стекла и бетона, привычными разнообразные «хай-тековские штучки» в интерьерах — начиная с мебели и заканчивая дверными ручками. Новое искусство должно было проделать путь от литературных манифестов и музейных залов до повседневной металлической солонки на кухне. Только после этого на сцену выступили формальные сады, сады в рамках современного искусства.

Искусство чутко реагирует на процессы, совершающиеся в окружающей среде. В период между серединой пятидесятых и серединой шестидесятых годов XX века в Европе произошел переворот, последствия которого чувствуются до сих пор. Этот переворот касается главным образом социологии и технологии. «Если до этого времени выдающаяся личность противостояла массе, которая в зависимости от конкретной ситуации либо с тупой покорностью переносила власть элиты, либо бунтовала против нее, то теперь индивидуум начал по-новому самоопределяться как составная часть массы. Преодоление различных табу и критицизм по отношению к традиционным формам поведения обусловили новое самосознание человека, который стал отныне ощущать себя как интегральную часть социальной общности. Области жизни, доселе закрытые, сферы, которые прежде были доступны лишь избранным, открылись перед каждым, чье пробудившееся сознание требовало снять запоры. Приведем лишь несколько примеров: общедоступность образования, автомобиль для всех, массовый туризм и современная организация досуга, наконец — и не в последнюю очередь — демократизация искусства. Восприятие произведений искусства, общение с красотой перестали быть тайной для посвященных, более того, благодаря осознанию общности различных областей науки психология восприятия пришла к пониманию того, что эстетика может стать инструментом педагогической практики. Достижения современной психологии восприятия в области «точной эстетики» сыграли важную роль в освобождении нашей психики от сковывающих сознание предрассудков традиционной эстетики»* (Goepfert H. Zero – ein Akt der Befreiung.1979. – S. 209).

Все эти перемены в искусстве привели к появлению в конце XX века садов весьма необычных форм. В этих садах порой вовсе нет растений, они уступают свою роль необычным материалам, формам, оптическим иллюзиям и скрытым механизмам. Создаются «АРТ-ландшафты», навевающие воспоминания о произведениях «Собрания Ленца Шенберга» (рис. 59—66). В центре внимания этих произведений оказывается человек, сознательно переживающий то, что он воспринимает и делает. «На переднем плане — не изображение самого себя и не чувственное восприятие: искусство возникает, когда задают вопрос о его смысле, который чисто физически уже не воспринимается одним лишь глазом»* (Weitemeier H. Die Sammlung Lenz Schönberg  — eine europaische Bewegung in der bildenden Kunst von 1958 bis heute. – 1985. – S.94).

Тонкий намек на не всегда корректное вмешательство человека в природу прослеживается в «Саду дизайн-коллаж» Марты Шварц (рис. 58). Прямоугольное пространство сада на крыше, полностью спроектированного из синтетических материалов, делится на две части примерно по диагонали. Одна половина представляет собой вариацию на тему классического регулярного французского сада со стрижеными изгородями и газонами; другая спланирована по мотивам японского синтоистского сада камней с характерными бороздами на гравийной поверхности. Впечатление еще более усиливается, когда зритель замечает, что элементы, принадлежащие одной из половин, как бы перепутаны: ренессансные топиарные фигуры оказались посреди восточной части, а на «стриженую колонну» забралась искусственная пальма. Смысл этой игры — намек на генную инженерию (место, в котором находится сад, — Центр микробиологических исследований в Кембридже). Марта Шварц пошутила на тему генного сплайсинга — сшивания чужеродных кусочков хромосом, тонкой генно-инженерной технологии, в результате которой могут появиться на свет химеры и монстры, в том числе и в садовом обличии.

При проектировании Марту Шварц интересует не только чистота и глубина художественного замысла, но и то, как люди будут использовать созданные пространства, хватит ли сил поддерживать их в задуманном виде. «Сад дизайн-коллаж» был спроектирован на небольшой площади плоской кровли девятиэтажного здания Центра, конструкции перекрытия которого не были рассчитаны на большие нагрузки и не выдержали бы значительного веса. Кроме того, в бюджете научного института не были предусмотрены расходы по уходу за естественным садом, требующим регулярного полива и специального подвода воды. Поэтому Марта Шварц предложила «компенсацию естественного ландшафта» — сад из искусственных материалов, радующий глаз, дающий психологическую разгрузку и в то же время не требующий никаких затрат.

Современные сады многое почерпнули из произведений художников-кинетистов, работавших в 70-х годах XX века (рис. 59—67). Трехмерные конструкции с использованием различных материалов, в 1970-х годах находившиеся в музейных залах, сегодня, несколько видоизменившись, располагаются на территориях частных владений. Сегодняшние ландшафтные архитекторы с успехом разрабатывают идеи художников-кинетистов. Показательны сады Макато Сей Ватанабе, Йенни Йонеса, Лилианы Мольта и Жан-Кристофера Дениса.

Создание движения — главная тема в работах японского архитектора Макато Сей Ватанабе (рис. 68, 69). Кинетический сад-композицию из покачивающихся стебельков-волокон он сделал акцентом нового культурного и информационного центра «Мурано Террас», расположенного в горах префектуры Гифу, Япония. Современный по сути, отражающий последние научно-технические достижения инженерной мысли Японии, этот проект основан на многовековой философии японского сада и отдает дань народной традиции любования природой. Композиция «Колеблющиеся волокна» состоит из 150 тонких прутиков высотой 4 метра из углеродистого волокна, как бы вырастающих из земли. Малейшее дуновение ветра создает их движение — они колышутся подобно высокой траве на лугу, тихо шелестя, как листва деревьев, упруго сгибаются под струями дождя, а потом тянутся к солнцу. И происходит чудо — искусственные волокна оживают под воздействием окружающей среды, и сами становятся частью природы. Ночью верхушки волокон испускают мерцающий свет, и кажется, будто 150 светлячков покачиваются на травинках — это диоды, накопив солнечную энергию в фотоэлементах за день, преобразуют ее в световую. Произведением Ватанабе можно любоваться и днем и ночью.

Гигантская кинетическая композиция-сад стала центром внутреннего двора административного здания в Мюнхене (рис. 70). Турбина, находящаяся на вершине башни здания, улавливает ветер. Энергия ветра преобразуется в электрическую, которая дает возможность работать мотору, приводящему в движение конструкцию в виде диска, расположенную под поверхностью двора. Чем сильнее дует ветер, тем быстрее вращается конструкция. Это творение мастерской архитектора Вито Аккончи тоже делает ставку на человеческое восприятие: ландшафт поворачивается очень медленно и незаметно; человек, отдыхающий на лавочке между деревцами, в какой-то момент замечает, что окружающая его картина поменялась. Только недавно аккуратно посаженная рощица молодых деревьев была у него за спиной, а сейчас он видит деревья перед собой. Он не понимает, что с ним произошло: ведь он уверен, что земля стабильна, он в этом не сомневается. Зритель вовлекается в игру, созданную художником, становясь участником этой игры.

Идеи активизации зрителя, привлечение ветра как природной стихии в качестве составляющей композиции, восходят к 60—70-м годам прошлого века. Развитие научной технологии в тот период претерпело изменения. «Развитие новых видов техники начинается лишь когда благодаря самоопределению человека как составной части мирового целого технология волей-неволей должна была следовать за сознанием, границы которого раздвинулись и переместились в космос. Кибернетика и новые представления о кинетическом и энергетическом балансе природы — вот, наряду с другими, плоды этого развития. Демифологизация стихий — света, воздуха, земли и воды, научное описание их структуры предоставили современной технологии возможность увидеть в них формообразующие средства и ввести их в качестве материала для восприятия непосредственно в произведение искусства»* (Goepfert H. Zero – ein Akt der Befreiung.1979. – S. 209).

Художники-кинетисты искали опору не только в применении новых материалов, но и в искусстве авангарда, в частности в русском конструктивизме. Часто они не ограничивались разработкой только кинетических проблем, но думали также о «синтезе искусств», о соединении света, цвета, звука, движения. Исторические корни этого синтеза восходили к эстетической утопии русского символизма (вспомним проекты А. Скрябина, В. Иванова, А. Белого), переосмысленной затем футуристами и конструктивистами.

Художники-кинетисты, например, известная московская группа «Движение» (1962—1977) под руководством Льва Нусберга, создавали трехмерные конструкции с использованием металла, дерева, стекла, ткани, зеркал, гвоздей и ниток. Их занимала внутренняя взаимосвязь и рациональная гармония всех элементов. Для осуществления этой гармонии, в центре которой стоит человек, был выдвинут принцип сочетания искусственного и естественного, техники и природы, прошлого и настоящего. Так возникли проекты оформления городской среды, интерьеров, театральных постановок, фильмов. Кинетические объекты отличались разнообразием — движущиеся, управляемые с помощью программы трехмерные конструкции с использованием оптических и цветовых эффектов, а также шумовой и электронной музыки. Кроме того, организовывались кинетические и театральные представления, выставки кинетического искусства, разрабатывались проекты искусственной биокибернетической среды. Во всех работах главным оставалось решение проблемы идентичности человека во времени и пространстве, в естественной и искусственной средах.

Источник: Поиск новых форм в ландшафтной архитектуре. Забелина Е.В. 2005

landscape.totalarch.com

Ландшафтная живопись Энтони Пола | Ландшафтный дизайн садов и участков

Позвольте спросить — как много лично вы знаете о Новой Зеландии? Вот и наши познания ограничивались лишь тем, что есть где-то остров с таким названием, за тридевять морей, на краю географии. До встречи с Энтони Полом (Anthony Paul) на его мастер-классах, в рамках Международной выставки «ДОМ и САД. Moscow Garden Show 2014».

Известный на весь мир своими ландшафтными проектами и инновационными подходами к организации окружающего пространства, обладатель множества престижных премий на международных конкурсах, автор популярных книг по садово тематике — это всё о нём, о маэстро Энтоне Поле, мастере ландшафтного дизана, родом из сказочной страны Новой Зеландии.

И удивительный сад Black & White Cottage в графстве Суррей — сад скульптур его жены Ханны Пешар (Hannah Peschar) и творческая мастерская самого маэстро, место вдохновения и рукотворный уголок природы — зеркало души ландшафтного архитектора.

Дизайнерские сады, высокотехнологичные и современные, раскиданные по всему миру, гордость и воплощённые идеи автора.

Но цепляет не это. У каждого ландшафтного дизайнера, тем более если он хоть капельку знаменит, есть интересные сады, и работы его имеют мировое признание. Где истоки вдохновения? В чём черпает свои силы мастер? Как получилось найти свой путь? Что было отправной точкой в творчестве? Мастер-классы Энтони Пола для нас — это заряд вдохновения. Горящие глаза знаменитого маэстро и лейтмотив всех его лекций — малая родина, Новая Зеландия.

Островное государство в Тихом океане с уникальной, практически реликтовой природой. Удалённое и оторванное от других континентов место с неповторимым, уникальным миром. С жителями, старательно сохраняющими зелёный и чистый имидж своей страны. Вопросы защиты и охраны окружающей среды являются здесь одними из самых приоритетных. Питьевой водой из под крана сейчас мало кого удивишь — для современной Европы это уже стало нормой жизни. В Новой Зеландии же можно пить воду из любой речки или озера.

Потрясающие картины из «Властелина колец» и «Парка юрского периода», пещеры с подземными реками, горячие источники, озёра из кипящей серы, действующие вулканы. Чистейший воздух и марсианские пейзажи — ручьи, горящие неоновым светом, гейзеры и туманы. Традиции воинственных маори и насыщенная событиями история страны — от Джеймс Кука с китобоями и миссионерами до современное государство с высочайшим уровнем развития и сознания.

Именно это мы услышала на лекциях Энтони Пола, тема которых была вполне прозаическая и приземлённая: «Основы создания успешного сада» и «Гений места: как найти и раскрыть духовный потенциал сада и ландшафта».

Энтони Пол, в первую очередь художник, впрочем как и любой ландшафтный дизайнер. 

Я люблю раскрашивать ландшафт растениями и просто обожаю фиолетовый.

Лавандовые склоны, большие массивы — минимальный набор растений, но каков эффект! Энтони Пол рисует ландшафты большими мазками, щедро заполняя пространство. Он считает, что именно этот приём и производит на заказчиков наибольшее впечатление. Чистые линии, пейзажные краски и точный расчёт — ведь растения не всегда на цвету, необходимо учитывать этот важный момент и использовать в композициях.

Я безумно люблю воду, которая завораживает меня с самого раннего детства. Есть в ней что-то космическое и мистическое.

И вода везде, практически в каждом проекте. Бассейн ли это, современный пруд или огромный природный водоём. Красота и чистота мироздания в каждой капле — главный символ родной Новой Зеландии, куда Энтони Пол возвращается в поисках вдохновения.

Контейнерное озеленение — особая тема в ландшафтом дизайне. В проектах Энтони Пола и здесь необычный подход. Его контейнеры, как визитная карточка, как стильная печать мастера, везде, во всех работах. Словно маленькие завершающие штришки, небольшие дополнения. Вроде бы и можно совсем без них, и условия позволяют сделать посадки прямо в грунт. Но вот убери их и картина распадётся.

Не просто красивые вещи, а сады для жизни, для людей, вне времени и моды, как произведения искусства — комфортная среда обитания для современного человека, подстроенная под его запросы, но с ответственным отношением к природе и окружающей среде.

Таким мы увидели Энтони Пола. И постарались напитаться его идеями и вдохновением. Надеемся, что встреча наша была не случайной, как и всё в этом мире. 

 

 

design-project.org

5 успешных российских ландшафтных бюро • ARTANDHOUSES

Тридцать лет назад понятие загородной жизни для большинства наших соотечественников ограничивалось шестью сотками земли с крошечным домиком, картофельно-огуречными грядками, кустами сирени, пионов и георгин. Сегодня ситуация принципиально иная — многие жители мегаполисов меняют городские квартиры на загородные дома, и даже на скромных дачных участках рядом с привычными овощами-фруктами можно повсюду найти альпийские горки, японские садики, английские газоны и пруды с золотыми рыбками. На смену спонтанному озеленению пришел полноценный ландшафтный дизайн, представленный своими профессионалами, выставками и фестивалями. Знакомьтесь с лидерами отрасли, чьи вдохновляющие проекты мы представляем в сегодняшнем обзоре.

IL NATURE

Компания IL NATURE основана в 1999 году Александром Гривко вместе с партнерами. В свое время Александр оставил карьеру экономиста, уехав во Францию изучать садово-парковое искусство и получать новую профессию. Сегодня он справедливо считается одним из самых авторитетных профессионалов и является идейным вдохновителем всех проектов компании, которая работает в авангарде отечественного ландшафтного дизайна. Специалисты IL NATURE ведут проекты не только в России, но и в Европе, а офисы мастерской есть в Москве, Париже и Лондоне. Еще в 2012 году усадебный проект «Ореховно» был включен в список Forbes как один из семи уникальных садов мира. Работы IL NATURE отличает особая утонченность и поэтичность. Ландшафтную архитектуру вместе с самим домом дизайнеры называют симфонией, а сад с парком — увертюрой, задающей тон и стиль всему образу поместья.

Один из своих последних проектов «Усадьба» Александр Гривко сравнивает с большим концертом «Времена года», где поочередно ведут свои партии оркестр и солисты. Здесь геометрическая строгость регулярного парка сменяется виртуозными импровизациями пейзажного сада.

Проект «Сады Майендорф» в подмосковной Барвихе завораживает своей вневременной красотой. Перед главным входом в здание устроен прямоугольный бассейн, вода в котором доходит до верхней кромки каменных бортиков, чуть скошенных внутрь, так что возникает эффект зеркальной глади, в которой отражаются архитектурные фасады и «зеленый» декор необычного партера.

Роскошный сад в графстве Суррей в предместье Лондона — пример удивительно органичной эклектики. Здесь пейзажность английских парков соединилась с геометрией французских партеров и террасным устройством итальянских вилл.

Стилистика сада «Бенилюкс» подчиняется лаконичной архитектуре современного дома. В основе ландшафтного решения — строго геометричные формы и линии, но в отличие от регулярного парка здесь они сочетаются произвольно, не подчиняясь осевой симметрии.


«МОХ»

Ландшафтно-архитектурное бюро «МОХ» названо в честь непременного атрибута северной природы, чья ненавязчивая красота и абсолютная гармония отражают один из главных принципов его работы. Команду профессиональных дизайнеров, архитекторов и инженеров Юрий Фоменко объединил под своим началом в Санкт-Петербурге в 2008 году. На сегодняшний день проекты компании получили широкое признание и неоднократно были отмечены самыми высокими профессиональными наградами. В работе дизайнеры «МОХ» всегда ищут баланс между индивидуальностью заказчика, собственной креативностью и уникальностью природного ландшафта.

Проект сада в Сестрорецке «Ветер и море» получил золотой диплом V Российской национальной премии по ландшафтной архитектуре. Сестрорецк — один из главных курортов Санкт-Петербурга, город ветра и моря. Именно этими стихиями авторы вдохновлялись, выбирая растения и материалы для сада. Волны из цветов и злаков бесконечно меняют цвета и вспыхивают новыми красками, а старая шестивесельная лодка в саду создает романтическую атмосферу для взрослых и неизменно развлекает детей.

Необычный сад «Круги на воде» пышно цветет всё лето и играет красками осенью. Несколько круглых водоемов различной высоты и диаметра окружены шаровидными туями, стриженым кизильником, японскими спиреями, изящными деревцами ирги Ламарка, злаками и многолетниками.

«Сад тысячи сосен» — пример работы со сложившимся «ландшафтным дизайном», где основной задачей было расставить новые акценты в уже существующем на участке сосновом лесу.

Тонкие природные линии и краски в сочетании со строгой геометрией деталей и форм создают выразительные контрасты и вдохновляющие образы в проекте «Изысканность и простота».


ARTEZA

Основанная Алексеем Перцуховым и Сергеем Курдюковым компания ARTEZA уже более пятнадцати лет успешно работает в сфере ландшафтной архитектуры, сотрудничая с ведущими компаниями из Голландии, Германии, Италии, США и Великобритании. В своих работах дизайнеры стараются учесть пожелания клиента, характер места и формы здания, вокруг которого проектируется сад: «Ландшафтный дизайн — это не всегда зеленые насаждения, часто это решение пространства архитектурными приемами». Бюро работало с такими известными архитекторами, как Александр Бродский, Вадим Греков и Тотан Кузембаев, с которым также вместе трудились над проектом курорта «Золотое кольцо». Команда много проектирует и участвует в конкурсах на благоустройство общественных пространств, среди которых проекты на «Красном Октябре», в Центре дизайна Artplay, концепция парка «Зарядье» и др.

Ландшафтное решение участка в поселке Жуковка стало удачным декоративным продолжением модернистского дома строгих геометрических форм.

Главная идея проекта в Барвихе состоит в единстве ландшафта, архитектуры и интерьера: из каждого большого окна просторного современного дома открываются завораживающие виды на сад и живописное окрестности.

Проект огромного участка в поселке Горки-2 включает сразу несколько тематических садов и рукотворных микроландшафтов: прогуливаясь по ним, можно наблюдать смену красок, форм и экосистем — от густого леса до топкого болота. Врезанный в крутой склон дом, разделяет территорию на верхний и нижний сады с перепадом высот в 11 м.

Усадьба «Завидное» — пример современного паркового ансамбля. Подчиненные существующему ландшафту решения вполне традиционны, но интерпретированы по-новому за счет подбора оригинальных растений и материалов.


«Илья Мочалов и партнеры»

Первый вице-президент Ассоциации ландшафтных архитекторов России Илья Мочалов получил степень магистра ландшафтных искусств в Англии и некоторое время работал в лондонском архитектурном бюро Derek Lovejoy Partnership. В марте 2011 года он возглавил собственную компанию «Илья Мочалов и партнеры», считая своей миссией в профессии — «сделать мир красивым, удобным, экологичным и наполненным смыслом». В последние годы компания много занимается вертикальным озеленением, строительством эксплуатируемых и «зеленых» кровель, используя в работе свои ноу-хау — для них кровлю собственного офисного здания превратили в эксплуатируемую, где тестируют различные виды субстратов и растений, а также пробуют разные способы ухода за ними.

Необычная вилла с «зеленой» крышей и зимним садом построена в подмосковной Жуковке. Трехэтажное здание бионических форм мимикрирует под природное окружение, имея сразу три яруса эксплуатируемых кровель с разбитыми на них садами.

Ландшафт в загородном доме приемов объединил традиционные парковые решения с современной скульптурой и технологиями.

«Сад ощущений» в Wunderpark в Московской области — сад для детей с тематическими зонами, рассчитанными на развитие восприятия: звуковой сад, сад цвета и сенсорный сад.

Проект «Сад в городе» получил золотую медаль «Moscow Flower Show 2016». «Умный сад» начинен игровыми элементами — зеркалами, деревьями с фигурными кронами, водными устройствами и интерактивными панелями для создания селфи.


«СпецПаркДизайн»

«СпецПаркДизайн» — еще одна петербургская компания, которая проектирует, строит и ухаживает за садами и парками. С 1998 года под руководством Алексея и Юрия Скибиных бюро создало сотни ландшафтов, среди которых есть частные усадьбы, общественные пространства и сады на крышах. Дизайнеры не раз побеждали в ландшафтных конкурсах. Команда выступает как сплоченная группа единомышленников, чье творческое кредо — «от общего к частному в поисках идеального ландшафта».

Проект «Черный дом с зеленой крышей» имеет живописную кровлю, сплошь засаженную седумом, который уже на второй год полностью покрывает слой субстрата и не требует полива, избавляя высотную посадку от сорняков.

Изначально проект «Воейково» был интересен сложным рельефом на крутом склоне с обедненной почвой, склонной к эрозии. Ландшафт укрепили гранитными глыбами и щебнем, высадив можжевельники и горные сосны, не требующие особых условий, но быстро затянувшие рокарий пышной зеленью.

Для своего выставочного проекта в России известный английский дизайнер Энди Стеджен выбрал команду «СпецПаркПроект» в качестве ландшафтных подрядчиков, доверив им интерпретировать свои эскизы современной версии английского сада в местных и доступных материалах.

В проекте «Участок на высоком берегу» удалось выгодно использовать заимствованный вид, поскольку сад отделен от пейзажа протокой. Декоративные и пряные травы высажены не в грунт, а в горшки и меняются в зависимости от сезона: весной цветут крокусы и нарциссы, а осенью — астры и хризантемы.

art-and-houses.ru

Ландшафтные художники и их лучшие работы (23 фото) | Категория- Картинки | Prikolnianekdot.ru

Мы не раз знакомили вас с интересными работами ландшафтного дизайна – направления искусства, известного как land-art. Работы лэнд-арта создаются исключительно с использованием природных материалов (будь то камни, листья, ветки и т.п.) и только на открытом пространстве – как правило, в безлюдных местах. Сегодня мы хотели бы познакомить вас с лучшими работами нескольких талантливых художников ландшафтного искусства:

Ричард Шиллинг








Уолтер Мэсон



Корнелия Конрадс





Энди Голдсуорси








Источник

www.prikolnianekdot.ru

Ландшафтное проектирование от художника Ломать Дмитрия

 

 

 

 Я убежден ,что не школа ,не институт , не леса и луга и даже государство,а именно родительский дом с садом отождествляется  у нас с РОДИНОЙ. Это то по настоящему  единственное, что мы проносим через всю свою жизнь,  к чему стремимся, на что равняемся  и во что верим.

Ну убежден и убежден, молодец 🙂 ,подумаете вы. А проект  ландшафтного дизайна участка в Минске  то здесь каким боком? Сейчас объясню….

 Уверен, вам уже не раз приходилось испытывать на себе рекламное многообещающее клише различных фирм. Нет, здесь не будет  шаблонных призывов, обещаний и  других неимоверных выгод от сотрудничества со мною! Только  глубокий  анализ самой сути ландшафтного проектирования. Его  важность для отдельной семьи и общества  в целом, а также  неотъемлемая личностная связь  и ответственность дизайнера за свои творения.  Все это  ландшафтное чтиво, перемешано с  моими воспоминаниями   и написано мною в эпистолярном стиле 🙂

Так  что усаживайтесь поудобнее и будем разбираться с ландшафтным проектированием.

  •  Осознать … Прочувствовать…  Выразить …

Целью ландшафтного архитектора является не просто дизайн участка, а создание для человека лучшего окружения, лучшего образа жизни. Недостаточно приспособить окружение к человеку. Ландшафтное искусство обязано создавать нужное настроение, порождать глубокие эмоционально — духовные связи семьи со своим усадебным местом.

А что мы имеем сейчас в наших реалиях!!!

Какими стереотипами  переполнен ландшафтный дизайн в Беларуси!!!

Прошло время когда мы удивлялись силе воздействия маркетинга на наше сознание! Стиль. Мода. Тенденции……..

Многие фирмы так убедительно предлагают  спроектировать и оформить ландшафтный дизайн сада  по канонам определенного стиля. Выбирайте что ближе:  модерн, минимализм, восточный  сад, пейзажный английский или формальный французский ……

Последствия 90-х годов, отсутствие должного образования в сфере дизайна и садоводства, некомпетентность «нас  дизайнеров», превращают наши дома, дачи и сады в одну безликую подражающую различным стилям мешанину. Кижи, Павловск, Опса, Залесье, Киото и многие другие. В чем секрет этих удивительных мест, волнующих наше сознание? А какой масштабной силой индивидуальности обладали архитекторы и художники, создавая тысячи парковых и усадебных шедевров по всему миру, не имея тех возможностей, что доступны  нам — современным «дизайнерам»! И где та грань в ландшафтном дизайне, между преемственностью и копированием! На эти и многие другие вопросы моему пытливому разуму еще предстояло найти ответы.

С юных лет познавая русский север, наблюдая за жизнью тайги и бескрайним холодным морем, мне чувствовалось, что именно тут и только тут, в этом высшей степени необъятном и самобытном месте, под этим строгим и грустным небом, может и непременно должно рождаться и совершаться нечто очень значительное.

Белорусская же поэзия ее лаконичных и словно нарисованных пейзажей всегда представлялась мне райским эдемом, где цветут сады, журчат  ручьи и поют птицы. Где нечему свершаться и рождаться, ибо уже родилось и свершилось.

Анализируя разные контрастные ощущения в восприятии объема. Каждый  раз посещая  новые места, изучая  скромные и помпезные сады, дворцово — парковые ансамбли,  заповедники, экологические биоценозы и ландшафты, бродя по шумным проспектам и тихим улочкам, я пытался найти в них общие признаки проявления стиля,  то что объединяет эти разные по местоположению места и делает их гармоничными.

Понадобилось время  и опыт, чтобы понять, что стиль и тенденции —  это только словесная форма, а в сущности все они подчиняются только единым законам художественной гармонии, таланту архитектора, духу времени и месту. Поэтому я не отношу себя к эпическим «ландшафтникам», воспевающим готовые решения определенного стиля .

Мое предназначение как  художника, не в слепом и доступном подражательстве. А в пропаганде неотъемлемой сути, что в каждом саду течет своя жизнь, которая имеет свое характерное лицо и у которой свой ритм, свои краски, здесь и сейчас. Где единственной оценкой художественного замысла ландшафтного творения, признается влияние реализованных замыслов на здоровье и благосостояние людей. Любая другая оценка ландшафтной архитектуры имеет мало смысла, если вообще имеет.

  • Ландшафтное проектирование.

Резкий повышенный спрос на ландшафтное проектирование  участков в Минске  и Минском районе, породил столь же резкое и хаотичное предложение. В последнем десятилетии, в  странах СНГ сложилась тенденция продавать красивые фото в виде проектов по ландшафтному дизайну в 2 — 3 разных вариантах исполнения, на выбор заказчика. Такой не профессиональный подход очень сильно огорчает.

Ведь вся мировая ландшафтная архитектура построена совершенно на обратном принципе. А уровень проектной культуры и мастерство ландшафтного дизайнера определяется не тем, что он может  предложить тот или иной возможный вариант решения задачи или какое-то  их количество, перебирая случайные варианты, а тем, что у него есть оптимальный, необходимый для конкретного случая способ решения ситуации, с учетом всех объективных факторов, условий и обстоятельств. В данном контексте я могу сформулировать своеобразный девиз любого неравнодушного, фанатичного и упрямого ландшафтного дизайнера:

  • Мы вариантов не предлагаем!

Не предлагаем именно потому, что способны осознать, прочувствовать, вообразить всю их потенциально возможную совокупность и предложить наиболее оптимальное, объективно — необходимое решение с точки зрения специфики конкретной ситуации.

Дорогие читатели помните, только тщательное изучение взаимосвязи проектируемого объекта с природой, учет всего разнообразия применяемых материалов, организации пространства, объема, цвета, формы и других составляющих художественной композиции, приведет к полноценному и единому творению.Где построенный дом будет отождествляться с непоколебимостью веры в семейные ценности. А  живой сад вокруг дома — аллегория надежды и счастливой жизни.

  • Невозможно выразить в ландшафтном искусстве то, чего сам не чувствуешь.

Хвала нашим педагогам, великим художникам и дизайнерам, которые неустанно прививали основные постулаты художественной гармонии своим приемникам. Призывали ставить  благородные цели при проектировании, порождая глубокие эмоционально-духовные связи.  А  как  сотворить эдем?  Как прийти к глубокому пониманию художественной гармонии не в теории, а на практике? Увы, к сожалению, общего рецепта в мировой практике нет, а жаль 🙂

Зато есть  напутствие, что каждый должен пройти через свой тернистый путь….. В этом пути, в этих поисках пробегали года,  создавались тысячи эскизов, писались картины, рождались новые сады. Порой казалось, что ты на верном пути, сколько раз приходило озарение и ощущение того, что именно здесь и сейчас ты можешь понять то, что постоянно от тебя ускользало. И ты, застыв,  словно истукан стоишь, подняв голову в высь словно ждешь помощи. А там тишина и только проливной дождь, словно стражник познания, гонит прочь, оставляя внимать шум дождя только тех, кто достоин познания…

Одним летним вечером, я любовался закатом на пристани Лепельского озера. Мелодичный шум волн навевал приятные воспоминания. Я переносился в свое далекое северное детство. Где прямо под окнами дома, на северной Двине, стояли пароходы, сновали катера, степенно плыли баржи, пыхтели буксиры и кричали чайки, порой так сильно, что заглушали людскую суету парома; рассветы сменяли закаты и озаряли комнаты золотистым  светом, слышался шум волн и всегда пахло каким-то весенним запахом мокрого песка, вара, ила  и свежего северного ветра.

Знакомое чувство вдохновения и ощущения высшего счастья охватило меня. Я задумался почему воспоминания о различных местах так навязчиво преследуют нас в течении всей жизни. Если взаимосвязи неприятны, думал я  — переживание также неприятно и соответственно не всплывает в нашем сознании. Если ощущаемые в прошлом  взаимосвязи приятные, если они удобны и гармоничны — переживания становятся желанными. Время в те секунды для меня остановилось, неуловимая суть  долгих лет, словно в снисхождении ко мне,  постепенно проявлялась в моем сознании. Меня осенило!

  • Проектируются  не ландшафты, не пространства и не предметы — проектируются  эмоции!

Суть этого прозрения, совершенно в другой интерпретации, обнажало сложившиеся стереотипы проектирования. Дизайн садового участка, как наиболее изменяющуюся  форму искусства, лучше всего задумывать как серию запланированных переживаний человека с природой, человека с человеком, с формой, объемом и цветом. А последующим результатом будет эскиз, потом проект и вот он городской парк, дизайн приусадебного ландшафта или дизайн совсем маленького дачного участка.  И ни в коем случае не наоборот.

Становилось ясно, чем богаче будут художественные образы, профессиональные знания и эрудиция дизайнера, а также  желание использовать качественные идеи для сада, тем ярче и насыщенней будут воспоминания заказчиков и их близких о своем усадебном месте. Что может быть важнее!

  • Знать путь и пройти его — не одно и тоже.

Конечная цель всякого художественного творчества — созидание. Не существует принципиального различия между художником и ремесленником. Художник — это ремесленник более высокого класса. Без ручного труда не может обойтись ни один художник. Для него это источник творческих сил. Существует генетическая взаимосвязь между конституцией человека и художественными формами, которые он создает. Те природные силы, которые предопределяют его физический облик, духовные особенности личности, а также специфическая для каждого человека пластика тела, способны проявляться и в его работе. Если художник искренен, все что он делает — становится зеркальным отражением.

Поэтому какая разница, кем создан проект и какую он имеет художественную ценность, если воплощается в жизнь руками строителей, в лучшем случае с авторским надзором ландшафтного дизайнера, заезжающего на объект раз в неделю 🙂 Невозможно создать поистине гармоничного сада, не пройдя весь путь от начала до конца.

Мы не  просто продаем красивые проекты по ландшафтному дизайну в Беларуси, а создаем неповторимые в своей эстетической  и экологической  самобытности сады, просто трудясь своими руками, руками ремесленника, глазами художника, художника – пейзажиста Ломать Дмитрия.

 ⇒  НАША ГАЛЕРЕЯ РАБОТ           ⇒  ЦЕНЫ НА УСЛУГИ          ⇒  ЦЕНЫ НА МАТЕРИАЛЫ  

ideas.by

Взаимосвязь ландшафтного искусства с пейзажной живописью

Ландшафтное искусство тесно связано с архитектурой, скульптурой, живописью, музыкой и базируется на единых с ними принципах композиции. Взаимосвязь ландшафтного искусства и пейзажной живописи прослеживается на всем протяжении истории существования этих различных видов искусства. А. Кищук выделяет четыре направления, характеризующие особенности взаимоотношений между созданием садов и парков в натуре и изображением их на плоскости.

Первое направление отражает стремление людей зафиксировать в изображении реально существующие сады и парки. В них запечатлены не только общие решения композиции паркового пространства, но и отдельные пейзажи. Изучение истории садово-паркового искусства в значительной степени опирается на этот материал. Сюда относится и так называемый топографический пейзаж. Он наиболее верно фиксировал виды и достопримечательности различных мест и поэтому имеет важное документальное значение. Для него характерно реалистическое изображение природы. Топографический пейаж получил особенно широкое распространение во второй половине XVIII и первой половине XIX в. В середине XIX в. появилась фотография, которая постепенно взяла на себя функции фиксации видов местности.

 

Второе направление — изображение природы в интерьере, на плоскости стены. Оно не связано с реальными пейзажами садов и парков. Изображение природы в этом случае может носить условный характер или создавать иллюзию реального паркового пространства.

 

Третье направление — изображение пейзажа для расширения реального пространства сада. Это так называемые «обманки», т. е. изображения, имитирующие предметы до полной иллюзии их реального существования. Наиболее известны «обманки» в натюрморте. В пейзажной живописи они создавались как в небольших садах (например, роспись «перспективным письмом» стен одного из «верховых» садов Кремля или роспись галереи Гонзаго в Павловском парке, следы которой еще сохранились), так и в более крупных — для создания неожиданной в саду картины. Таких изображений практически не сохранилось.

 

Четвертое направление — проектирование и строительство парков с использованием рисунков или картин. Оно определилось в конце XVIII в. вместе с развитием пейзажного паркостроения. Здесь взаимосвязь между живописью и ландшафтным искусством обозначилась наиболее ярко: пейзажные парки «черпали» свои сюжеты из живописных полотен, часто создаваемых для парков, и, в свою очередь, «питали» ее своими картинами и побуждали к поиску новых приемов.

 

«Модулор» Ле Корбюзье — «человек — мера предметного мира»Соизмеримость предметов с фигурой человека: а — мемориальный комплекс в Волгограде, б — мемориал в Киеве
Монументальный и камерный масштабПреобладание пространства (а), объема (б)

 

Практика создания пейзажей и перенесения их в натуру с дальнейшим их формированием представляла собой определенный метод. Впервые в литературе этот метод был описан М. Жирарденом в книге «О составлении ландшафтов или о средствах украшать природу округ жилищ, соединяя приятное с полезным», переведенную на русский язык в 1804 г. В этой книге М. Жирарден описал создание своего парка Эрминонвиль. В 1803 г. в Лондоне вышла в свет книга X. Рептона, в которой автор обобщил и конкретизировал собственный опыт и опыт предшественников по созданию парковых пейзажей. X. Рептон обобщил опыт работы над парковыми пейзажами — это итог деятельности паркостроителей XVIII в.

 

В 30-е годы XIX столетия большой вклад в теорию композиций пейзажей внес Г. Пюклер-Мюскау. Благодаря творчеству названных паркостроителей и их последователей был выработан более или менее одинаковый метод создания парковых пейзажей, просуществовавший в Западной Европе и в России до начала XX в.

 

Изменения социальных и экономических условий жизни общества, проявившиеся в конце XIX столетия, сказались и на ландшафтном искусстве: стали расширяться функции парков, появляться новые категории озелененных территорий в городах. Соответственно расширялась и сфера деятельности паркостроителей. Новые социальные заказы и индустриализация строительства привели к естественному отрыву процесса проектирования от непосредственной реализации проекта в натуре. Создание пейзажей стало носить случайный характер.

 

В настоящее время в ландшафтном искусстве появились тенденции рассматривать пейзаж как один из основных пространственных элементов парка, совокупность которых формирует его образ. Это обусловлено восстановлением и реконструкцией исторических парков, строительством новых, а также использованием для отдыха обширных территорий естественных ландшафтов лесопарков и национальных парков, требующих сохранения и наилучшего показа их природных комплексов, а следовательно, направленного эстетического формирования методами ландшафтного искусства.

 

Русская и советская пейзажная живопись

 

В русском искусстве пейзаж сложился как самостоятельный жанр изобразительного искусства только к концу XVIII в. Он возник на базе видовых и декоративных изображений природы, существовавших уже в искусстве петровского времени. Изображения пейзажа встречаются в батальных картинах, прославлявших победы, и в конкретных изображениях городов, дворцовых ансамблей, монастырей. В изображении пейзажа, как и в других жанрах искусства XVIII в., нашли отражение те общие стремления художников к простоте, естественности и содержательности, которыми характеризовалось общее направление русского искусства под влиянием идей просветителей. Так, в 40—70-е годы XVIII в. получили развитие различные перспективы и панорамы городских пространств. В это время М. Махаев создал цикл гравюр дворцово-парковых ансамблей Петергофа, Ораниенбаума, а Сэнт-Илер — перспективные планы Петербурга и его окрестностей.

 

В XIX в. в России сложилась национальная художественная школа искусств, не уступающая западно-европейским. Наивысшего расцвета пейзажная живопись достигла в творчестве передвижников.

 

А. Саврасов, Р. Васильев, М. Клодт, Л. Каменев, А. Кеселев, Р. Судковский, А. Верещагин, А. Куинджи, В. Поленов, И. Похитонов, А. Боголюбов, В. Васнецов, И. Остроухое, Н. Дубовский, И. Левитан и ряд других художников-пейзажистов и мастеров жанровой живописи (И. Репин, В. Суриков) внесли свой вклад в превращение пейзажной живописи в средство выражения национальных чувств и отношения человека к окружающей действительности.

 

Романтизирующие тенденции в пейзаже, сказочность и историчность, лиричность, слияние жанрового и пейзажного начал — вот что характеризовало их работы.

 

В основе композиций произведений пейзажной живописи лежала линейная перспектива. Выбор тем и мотивов был разнообразен. Выполнялись пейзажи как на основе пленёрной работы, так и с использованием сочинённой композиции.

 

Особое место занимает театральный художник Пьетро Готтардо ди Гонзаго (1751 — 1831). В 1772 г. он приехал из Италии в Россию, проработал здесь 40 лет и по справедливости может считаться русским художником. Искусство Гонзаго — большое, сложное и многогранное явление. Он объединил в своем лице театрального декоратора, мастера монументальной живописи, ландшафтного архитектора. Монументальные росписи Гонзаго по своей тектоничности связаны с архитектурой: плафон тронного зала, его знаменитая галерея Павловского дворца (расписана в 1800 г. и возобновлена после пожара 1820 г.). В театральных декорациях Гонзаго отмечается стремление к видовой определенности и эффекту изображения. Особенно интересны его декорации к постановкам на открытом воздухе (например, декорации у Розового Павильона в Павловском парке в честь возвращения из Парижа Александра I, 1814 г.).

 

Свое мастерство театрального декоратора и монументального живописца Гонзаго удивительным образом синтезировал в пейзажах Павловского парка, где умело использованы эффекты солнечного освещения, многоплановость пространства пейзажных картин. Гонзаго формирует пейзажи живописными пространственными и световыми приемами и в то же время их пространственную композицию подчиняет музыкальному строю. Музыкальный ритм пейзажей Гонзаго ощутим в композиции каждой картины, но особенно в динамической их смене, воспринимаемой при движении. Соотнесение видимого пейзажа и музыкальной композиции было показано Гонзаго в трактате «Музыка глаз».

 

В конце XIX в. у русской пейзажной живописи (не без влияния искусства Западной Европы и социально-политических событий) наметились новые тенденции. С одной стороны, они уриливали в пейзаже настроение и внутреннее содержание, а с другой стороны, вели к декоративизму и отходу от иллюзорного способа передачи пространства в изображении.

 

После Октябрьской революции целый ряд художников включился в создание нового советского искусства. Если для западно-европейского искусства этого периода характерны формалистические течения и полный или частичный уход от реалистической направленности, ее идейности и воспринимаемого зрением образного языка искусства, то в советском изобразительном искусстве сохранились и развивались реалистические традиции.

 

Пейзажная живопись в ходе своего развития пополнилась такими важными темами, как «индустриальный пейзаж», «военный пейзаж», «пейзаж отдельных мест страны», «национальный пейзаж» и др. По словам О. Никулиной, «эволюция пейзажной живописи последних десятилетий идет по ступеням все более глубокого познания мира. В разнообразии восприятий и художественных концепций образ природы подвижен, наполняется новым содержанием, оборачивается разными гранями, а поэтические системы, создаваемые художниками, совмещают в себе время и пространство, подобно тому, как мысль современного человека охватывает конкретное, частное и общие, глобальные понятия».

 

В композиции ряда произведений пейзажной живописи современников заметно усиление декоративных принципов при доминирующем господстве элементов линейной перспективы.


Источник: Ландшафтное искусство. Боговая И.О., Фурсова Л.М. Агропромиздат, Москва. 1988

landscape.totalarch.com

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *