Фото современная архитектура россии: Современная архитектура России. - soullaway

Содержание

Современная архитектура России. — soullaway — LiveJournal

Сегодня в России строят много. Может быть даже слишком много. В каждом городе хватает новых районов. Так вот решил я попробовать проанализировать есть ли в стране какие-то яркие и запоминающиеся здания. Запоминающиеся с моей точки зрения. Мнение тут субъективное и ни на что я не претендую.

Москву и Питер естественно рассматривать не будем. Очевидно, что там наберётся не один десяток красивых зданий. Куда интереснее как дела обстоят в провинции. Не будем мы рассматривать и всякие стадионы, станции метрополитена и мосты. Меня интересуют жилые здания или же какие-то офисные помещения.

В расположении фотографий в этом материале закономерность простая. Для начала пойдут города, где я был, а потом соответственно где не был. Ну а начнём мы с Екатеринбурга. Понравился мне этот городок и радует, что там есть устойчивое желание строить что-то высокое. Люблю я высокие дома, да.

Итак, заглавное фото. По центру торчит ЖК «Эверест». Хорошее здание, совсем свежее. Правее с подъёмным краном виден многострадальный «Карнеол». Надеюсь, достроят в ближайшее время. Ну а ещё правее небоскрёб «Высоцкий». В левом же углу у горизонта видна башня «Исеть». Самая высокая постройка в городе. Собственно про Екатеринбург мой друг сформулировал интересную мысль. Это провинция, которая рядится в столичные одежды. Объясню почему. ЖК «Эверест» хорош. Но тут же рядом с ним в левом углу воткнули еще одно новое здание. Со скучной архитектурой. Такое можно было бы влепить где-нибудь на окраине, а не в центре. Но дело сделано. И именно из-за этого и возникает ощущение провинциальности.

Чуть с другого ракурса этот же район. За ЖК «Эверест» видна чешуя «РМК». Видите, где торчит подъёмный кран? Вот это хорошее здание, но низкое. Еще бы пару пролетов такой чешуи было бы не лишним конечно сделать. Впрочем, в целом мне нравится, как формируется сегодня центр города.

С земли же «Эверест» смотрится совсем одиноко. Тут не хватает еще пары таких же высоток.

А вот и здание «РМК». На мой взгляд, занятная архитектура.

Как-то примерно так город выглядит в самом центре. Это так называемая «Плотинка». Когда я был в Екатеринбурге, пейзаж тут выглядел иначе. Теперь же ЖК «Эверест» и здание «РМК» дополнили картину.

Вообще в Екатеринбурге строят много. Хватает там и вот такого. Это ЖК «Крылов».

Вот еще одно интересное здание. Это ЖК «Тринити».

Пёстро и красиво.

Ну и бросим взор на формирующийся деловой центр города. Тут конечно не хватает еще пары зданий одного уровня с «Исетью». И еще пары-тройки домиков высотой выше ста метров.

Вычитал я, что тут собираются строить какой-то храм. Мнения о нём интересные. Мол, испортит общую картину. По-моему в Екатеринбурге такой коктейль из застройки, что испортить уже ничего нельзя. Другой вопрос, что храмов у нас и без того хватает. Как по мне лучше бы там возвели какой-нибудь научный центр в 40 этажей. А с храмом же Екатеринбург упустил свои возможности. В том плане, что надо было использовать телебашню под это дело. Вот тогда бы вышел великолепный храм.

Переезжаем в Пермь. С Камы там можно узреть интересный жилой комплекс «Паруса над Камой».

Увы, красиво он выглядит лишь с воды. С земли как-то так.

Пермь не может похвастаться высотной застройкой. Но кое-что интересное там есть. Мне вот нравится ЖК «Турчаниновский квартал».

Он же с другого ракурса. Как по мне любопытное решение. Много всяких необычных деталей.

Ну и сейчас там строят некий «179 квартал». Судя по рендерам, может выйти что-то необычное. Но пока там так.

Далее идёт Казань. Единственная полноценная высотка на весь город это ЖК «Лазурные небеса». Заявлен он везде как небоскреб. Хотя высота-то 120 метров. Небоскреб же должен быть выше 150 метров.

С другого ракурса.

Ну и не могу не отметить ЖК «Кристал». Эту штуку я видел в реальности. Как по мне очень хорошее здание.

Много необычных деталей.

С Нижним Новгородом вот странная история. Я считаю, что это один из самых интересных наших городов. Но при этом я не смог вспомнить ни одного современного здания там. Нет, они есть. Там тоже строят много.

Но какое-то всё тусклое. Может быть, на фоне всей остальной застройки как-то выделяется ЖК «Прайм». Но это именно в контексте Нижнего Новгорода любопытно смотреть. В той же Казани или тем более Екатеринбурге куда больше нетипичных зданий. А такой ЖК попросту затерялся бы там.

Новосибирск. Тут я сразу вспомнил здание Технопарка.

Хотя это и не совсем Новосибирск. Это Академгородок.

Можно, наверное, еще отметить там БЦ «Кобра».

Хотя с другого ракурса он выглядит уже несколько иначе.

Ну а небоскрёбов в третьем городе страны и вовсе нет. Что удивительно. Высотки там выглядят так. Да и немного их.

Воронеж. Столица моего родного Черноземья. С удивлением выявил, что там, оказывается, строят некий Сити.

Интересно всё это будет выглядеть, если будет реализовано. И вообще мне нравится тенденция, что в Воронеже грезят построить нечто такое.

Но до завершения стройки ещё долго. Пока что там так.

Самара. Еще один удивительный для меня город. Считаю его одним из самых интересных у нас в стране. Но на современную архитектуру он откровенно беден. Разве что вот ЖК на Вилоновской на ум с ходу мне пришёл.

Да и он с другого ракурса выглядит, не прям что бы очень круто.

Какой-то небоскрёб строят в этой районе. Но что именно там будет загадка. Не нашёл ни одной картинки.

На этом города, где я был закончились. Теперь пойдут те, куда я только хочу добраться. Итак, Волгоград. С этим городом у меня странные отношения. Я туда даже как-то собирался, но так и не доехал. При этом и желания ехать туда, особого нет. Собирался же, потому что хотелось чего-то относительно близкого от Москвы, ну и Ростов на Дону там рядом.

В плане же современной архитектуры я ничего не вывил там интересного. Ну, вот такое, к примеру, есть.

Или вот ЖК «Волжские паруса». Может быть, и есть что-то более интересное, но мне не попалось ничего.

Это называется Дом-скала.

Сегодня стройка выполняет функции рекламного щита. Дело происходит в Краснодаре. Вот много чего слышал позитивного про этот город, но не нашёл на снимках я ничего визуально интересного для себя.

К слову о картинках новостроек. Вот так выглядит ЖК в рекламе.

А это уже реальность. Не факт, что будет в итоге так красиво как на заявленной картинке. В общем, Краснодар может и хороший город, но чего-то любопытного и современного я там не нашёл.

Ростов на Дону. Вот давно хочу в этот город попасть, но никак не выходит. Там навалом старой хорошей архитектуры, но современного ничего яркого не выявил.

Строят вот такие огромные скучные коробки.

Красноярск. Еще один город, про который неоднократно встречал восторженные отзывы. Тем не менее, из современных построек особо-то и бросить взор не на что. Вот здание «Первая башня». Ну, так себе если честно.

А это некая «Панорама». Строят её давно.

Изначально должно было быть кстати так.

Ещё там хотели построить центр международной торговли, но всё так и осталось лишь на картинках.

Далее у нас идёт Омск. Вот где с современной архитектурой вообще печально. Строят там такое. Это ЖК «Старая крепость».

Ну, или такое. Комплекс «Каскад». Как-то для одного из самых крупных городов страны слабо.

На мой взгляд, самое любопытное в Омске это здание автостоянки «Витязь». Да и не факт, что она родилась не в 90-е.

Уфа. Город, где навалом денег. А строят там вот такое. Офис «Уралсиб».

Ну, или такое.

Вот гостиница еще более-менее.

Ну и вот это здание мне понравилось. Правда, название у неё дурацкое. Не перевариваю все эти Сити, Тауэр и т.д.

Стройка со стороны.

Переезжаем в Челябинск. Одно из самых знаковых современных зданий в городе это «Челябинск-Сити».

Есть еще БЦ «Бовид».

Но меня же там больше всего интересует кипящая стройка «Конгресс-Холла». Пока что можем любоваться лишь на картинки.

На мой вкус это самая интересная стройка сегодня в стране за пределами Москвы и Питера.

Красота же! Такое сооружение украсило бы любой город.

В общих чертах всё. Наверняка есть что-то интересное на Дальнем Востоке. Возможно, имеется что-то хорошее и в маленьких городах, но я решил ограничиться снимками крупных городов России.

При подготовке материала я докучал коллегам по ЖЖ вопросами. Благодарю всех за ответы. Ну и отдельно благодарю gelio за разрешение использовать его снимки из разных городов. Они все подписаны внизу, да и почерк есть у человека. Никого не знаю, кто бы умел лучше снимать город сегодня. Остальные же снимки надёргал из сети, либо с моего любимого сайта skyscrapercity. Да, про Челябинск, кстати, vedmed1969 сделал отдельный материал. Там много всякого строят. Рекомендую взглянуть.

Ну а на сегодня всё. Спасибо за внимание и с удовольствием почитал бы дополнения. Наверняка есть еще какие-то интересные здания, про которые я ничего не знаю.

Современная архитектура России. | soullaway soullaway

С земли же «Эверест» смотрится совсем одиноко. Тут не хватает еще пары таких же высоток.

А вот и здание «РМК». На мой взгляд, занятная архитектура.

Вообще в Екатеринбурге строят много. Хватает там и вот такого. Это ЖК «Крылов».

Вот еще одно интересное здание. Это ЖК «Тринити».

Пёстро и красиво.

Переезжаем в Пермь. С Камы там можно узреть интересный жилой комплекс «Паруса над Камой».

Увы, красиво он выглядит лишь с воды. С земли как-то так.

Он же с другого ракурса. Как по мне любопытное решение. Много всяких необычных деталей.

Ну и сейчас там строят некий «179 квартал». Судя по рендерам, может выйти что-то необычное. Но пока там так.

С другого ракурса.

Ну и не могу не отметить ЖК «Кристал». Эту штуку я видел в реальности. Как по мне очень хорошее здание.

Много необычных деталей.

Новосибирск. Тут я сразу вспомнил здание Технопарка.

Хотя это и не совсем Новосибирск. Это Академгородок.

Можно, наверное, еще отметить там БЦ «Кобра».

Хотя с другого ракурса он выглядит уже несколько иначе.

Воронеж. Столица моего родного Черноземья. С удивлением выявил, что там, оказывается, строят некий Сити.

Но до завершения стройки ещё долго. Пока что там так.

Да и он с другого ракурса выглядит, не прям что бы очень круто.

Какой-то небоскрёб строят в этой районе. Но что именно там будет загадка. Не нашёл ни одной картинки.

В плане же современной архитектуры я ничего не вывил там интересного. Ну, вот такое, к примеру, есть.

Или вот ЖК «Волжские паруса». Может быть, и есть что-то более интересное, но мне не попалось ничего.

Это называется Дом-скала.

К слову о картинках новостроек. Вот так выглядит ЖК в рекламе.

Строят вот такие огромные скучные коробки.

А это некая «Панорама». Строят её давно.

Изначально должно было быть кстати так.

Ещё там хотели построить центр международной торговли, но всё так и осталось лишь на картинках.

Ну, или такое. Комплекс «Каскад». Как-то для одного из самых крупных городов страны слабо.

Уфа. Город, где навалом денег. А строят там вот такое. Офис «Уралсиб».

Ну, или такое.

Вот гостиница еще более-менее.

Ну и вот это здание мне понравилось. Правда, название у неё дурацкое. Не перевариваю все эти Сити, Тауэр и т.д.

Стройка со стороны.

Переезжаем в Челябинск. Одно из самых знаковых современных зданий в городе это «Челябинск-Сити».

Есть еще БЦ «Бовид».

На мой вкус это самая интересная стройка сегодня в стране за пределами Москвы и Питера.

Красота же! Такое сооружение украсило бы любой город.

При подготовке материала я докучал коллегам по ЖЖ вопросами. Благодарю всех за ответы. Ну и отдельно благодарю Славу за разрешение использовать его снимки из разных городов. Они все подписаны внизу, да и почерк есть у человека. Никого не знаю, кто бы умел лучше снимать город сегодня. Остальные же снимки надёргал из сети, либо с моего любимого сайта skyscrapercity. Да, про Челябинск, кстати, Константин сделал отдельный материал. Там много всякого строят. Рекомендую взглянуть.

10 архитектурных фотографий удивительной красоты

Линдси Бейкер
BBC Culture

22 октября 2017

Автор фото, Arcaidimages.com/Sto

Жюри конкурса архитектурной фотографии Arcaid Images Architectural Photography Awards 2017 опубликовало шорт-лист, из которого будут выбраны победители. Эти 10 фотографий в очередной раз доказывают: красота создается не только природой, она может быть делом рук человека.

Изящный изгиб

Автор фото, David Borland/Arcaidimages.com/Sto

Отобранные в шорт-лист фотографии не просто отражают эстетику современной архитектуры — они, как убеждены члены жюри конкурса, «рассказывают истории осмысленного использования окружающей среды».

Вот один из примеров. Лондонец Дэвид Борланд сфотографировал музей искусств ARoS Aarhus Kunstmuseum в Орхусе (Дания). Здание спроектировано Шмидтом Хаммером Лассеном и Олафуром Элиассоном.

Построено, чтобы пользоваться

Автор фото, Arcaidimages.com/Sto

Этот снимок китайского фотографа Терренса Чжана заявлен в категории «Здания в пользовании». На нем — бетонное здание спортзала университета в городе Тяньцзинь (проект Atelier Li Xinggang). В этом году целых три фотографии Чжана попали в шорт-лист конкурса.

За флажками

Автор фото, Siyuan Ma/arcaidimages.com/Sto

На снимке Сиюан Ма — жилой дом Selegie House в Сингапуре, каждый балкон которого украшен национальным флагом этой страны. Здание спроектировано государственной компанией Housing and Development Board.

Если задрать голову

Автор фото, David Crawford/Arcaidimages.com/Sto

Если посмотреть на небо со двора штаб-квартиры Samsung Electronics в Сан-Хосе (построенной по проекту NBBJ), можно увидеть вот такое. Калифорнийскому фотографу Дэвиду Крофорду удалось запечатлеть футуристические изгибы здания. Снимок проходит по конкурсной категории «Экстерьер».

Духовное волнение

Автор фото, Adam Letch/Arcaidimages.com/Sto

Волнообразная крыша недавно построенной церкви в Кейптауне выглядит на снимке Адама Летча впечатляюще. Проект принадлежит Steyn Studio, и эта фотография — тоже из категории «Эстерьер».

Лучше меньше, да лучше

Автор фото, Wison Tungthunya/Arcaidimages.com/Sto

Четкая минималистичность линий здания отеля SALA Ayutthaya в Бангкоке еще более подчеркивается на снимке таиландского фотографа Висона Тунтуния. Гостиница, построенная на берегу реки Чаупхрайя, спроектирована Onion Co. Ltd.

Да будет свет

Автор фото, Terrence Zhang /Arcaidimages.com/Sto

Еще одна фотография Терренса Чжанга: драматично освещенный спортивный зал с бассейном, принадлежащий университету в городе Тяньцзинь. Этот снимок соревнуется в категории «Интерьер».

Там, где хочется быть

Автор фото, Terrence Zhang /Arcaidimages.com/Sto

Другой снимок китайского мастера Чжанга, фотография музея народных промыслов в Китайской академии искусств (город Ханчжоу), гармонично сочетает природу и архитектуру и претендует на победу в категории «Чувство места». Здание построено по проекту известного японского архитектора Кэнго Кума.

Заоблачные высоты

Автор фото, Tom Roe/Arcaidimages.com/Sto

Австралиец из Мельбурна Том Роу запечатлел на этом снимке один из филиалов Горного музея Месснера (Райнхольд Месснер — итальянский альпинист, первым покоривший все 14 восьмитысячников планеты. — Прим. переводчика), что на вершине Кронплатц в итальянском Больцано.

Здание спроектировано покойной ныне Захой Хадид, а фотография соревнуется в категории «Чувство места».

Жизнь в пастельных тонах

Автор фото, Fabio Mantovani/Arcaidimages.com/Sto

Пастельные тона, переходящие один в другой на фасаде жилого здания Choi Hung Estate в Гонконге, помогли работе фотографа из Болоньи (Италия) Фабио Мантовани войти в шорт-лист в категории «Чувство места».

Конференция «Современная архитектура мира»: фото

08.10.2019

7-8 октября 2019 года в Российской академии архитектуры и строительных наук прошла ежегодная научная конференция «Современная архитектура мира: основные процессы и направления развития», организаторами которой выступили РААСН и филиал ФГБУ «ЦНИИП Минстроя России» НИИТИАГ.

ПРОГРАММА

В ходе конференции было подписано соглашение между НИИТИАГ и ГНИМА им. А.В. Щусева.

ТЕЗИСЫ ДОКЛАДОВ – СКАЧАТЬ (pdf)

На второй день для участников конференции была проведена экскурсия по жилому комплексу «Садовые кварталы», который возводится в Хамовниках с 2010 года (генеральный архитектор застройки – Сергей Скуратов). Ожидается, что «Садовые кварталы» станут одним из самых престижных жилых комплексов Москвы с современной архитектурой высокого качества. ЖК возводится в Хамовниках, в одном из старейших и экологически чистых районов столицы.

Участникам экскурсии рассказали об основных аспектах генплана застройки территории, требованиях заказчика и ходе строительства. Была показана сеть благоустроенных внутренних дворов, выполненных в двух уровнях и реализующих актуальную для Москвы концепцию «дворов без машин», открытая общественная зона с будущим прудом и школой, строительство которых еще не завершено. Были продемонстрированы также интерьеры отдельных помещений завершенных жилых домов, детские сады, система мостов и дорожек второго уровня, которые формируют безопасную среду передвижения для детей. Проектировщики уделили особое внимание деталям фасадной отделки, многие из которых являются инновационными для московской практики последних лет.

Выражаем искреннюю благодарность и признательность за организацию и проведение экскурсии генеральному архитектору проекта Сергею Скуратову и главным архитекторам проекта Александру Панёву и Анжелике Горобец!

Мировые тренды архитектуры и дизайна в 2020 и 2021 годах

ТОП-10 мировых трендов дизайна и архитектуры 2020-2021

1. Развитие «зелёного» дизайна и экологически чистых технологий.

2. «Умные» и автоматизированные дома.

3. Кухня – главный герой.

4. Ванная комната как место релаксации.

5. Развитие индустриального стиля.

6. Новый минимализм.

7. Реформация и восстановление исторических зданий и промышленных помещений.

8. Меньше шума, больше света.

9. Развитие OUTDOOR. Максимальное внимание к обустройству пространства на открытом воздухе.

10. «Пассивный дом».

1. Развитие «зелёного» дизайна и экологически чистых технологий.

Нас ждет развитие технологий озеленения в городских пространствах. «Зелёный» дизайн использует экологически чистые методы, материалы и элементы обустройства.

За развитием этого тренда можно проследить в последние годы. Использование зелёных растений, натуральных природных и переработанных материалов в горизонтальной и вертикальной плоскости, внутри помещений и на открытом воздухе, с использованием стен и кровли зданий в 2020 и 2021 годах станет заметным трендом в больших городах.

Подрядчики постепенно переходят на более долговечные материалы и оборудование. Увеличение продолжительности использования и срока службы используемых материалов и устройств позволяет уменьшить количество отходов. Производители оборудования также стремятся создавать приборы и устройства, позволяющие повысить производительность труда без ущерба для окружающей среды.

2. «Умные» и автоматизированные дома.

Наблюдается рост использования средств автоматизации как для реконструированных, так и для новых зданий. Автоматизированные системы, которые контролируют свет, температуру и безопасность в доме, будут все более востребованы. «Умный дом» обеспечивает своим пользователям больший комфорт и более низкие счета за потребление. Развитие и все большее внедрение технологий «умного дома» и искусственного интеллекта в повседневную жизнь отражает социальное и экологическое сознание, направленное на заботу об окружающей среде и основанное на разумном потреблении.

3. Кухня – главный герой.

Кухня по-прежнему остается центром бытовой деятельности. Здесь мы готовим еду. Здесь же, во многих случаях, семья собирается, чтобы поесть. Но это также любимое место детей, в котором они могут поиграть, и гостей: именно здесь вы предлагаете им насладиться беседой и напитками.

Кухня эволюционировала на протяжении многих лет, чтобы стать центром внимания дома. Даже не смотря на то, что рынок жилья трансформируется, архитекторы и дизайнеры подчеркивают и уделяют большое внимание кухонной зоне.

Именно поэтому мировые тенденции в дизайне интерьера на 2020 год придают особое значение кухне, увеличивая ее размеры и соединяя ее со столовой и гостиной. Если у вас есть такая возможность, поместите кухонный островок в центре. Островок может выполнять функцию барной стойки для приема гостей и завтрака, а также визуально отделять зону отдыха, если пространство кухни и гостиной совмещено.

4. Ванная комната как место релаксации.

2020 год придаст особое значение ванным комнатам. Ванная комната – это уже не просто место для ухода за собой и личной гигиены. Она превратилась в пространство для релаксации и восстановления после тяжелого рабочего дня.

Все больше и больше людей тратят время на то, чтобы отключиться от внешнего мира и восстановить связь с самим собой. Ванная комната, дизайн и декор которой находятся в гармонии с вашим видением и внутренним миром – идеальное место для расслабления.

Современная ванная комната гораздо больше, чем ванная комната – это настоящий спа-салон, который мы можем иметь в нашем доме, чтобы насладиться временем релаксации и расслабления благодаря сауне, джакузи, где мы можем расслабиться лежа.

Новые тенденции в ванных комнатах выбирают покрытия в очень светлых или белых тонах, с плиткой, которая облегчает очистку и передает спокойствие и безмятежность. Душ становится главным героем ванной комнаты, будь то гидромассажная кабина или душ с экраном. Важно, чтобы каждый элемент ванной комнаты был подходящего размера и комфортный в использовании.

Простая мебель и комнатное растение создадут необходимую атмосферу для наслаждения ежедневным уходом.

5. Развитие индустриального стиля.

Индустриализм способствует использованию железа, алюминия, дерева и даже переработанного пластика для снижения затрат на строительство. Для него характерны асимметричные формы, отсутствие поверхностных элементов и простые линии.

6. Новый минимализм.

Тенденция к минимализму в архитектуре выражается в приверженности к простым формам с использованием современных и авангардных материалов. Дизайн в стиле минимализм очень востребован для жилых домов и гостиниц, а также для офисных зданий и торговых центров. В дизайне в стиле минимализм в новом прочтении прослеживается тенденция использовать качественные материалы для обеспечения тепловой и акустической изоляции, что приводит к экономии средств и заботе об уровне шумового воздействия.

7. Реформация и восстановление исторических зданий и промышленных помещений.

Восстановление старых промышленных и даже исторических зданий дает им более длительный срок жизни, следовательно, расширяет их полезность для общества. Восстановленные исторические здания увеличивают культурную ценность района. В некоторых случаях, реформирование и модернизация старых зданий более экономически эффективны по сравнению с их разрушением и строительством «с нуля».

8. Меньше шума, больше света.

Шум – это загрязнитель, которому мы подвергаемся внутри и снаружи наших домов. Именно поэтому все чаще и чаще архитектурные проекты выполняются с учетом этого раздражающего фактора. Для этой цели архитекторы и конструкторы используют материалы и элементы, которые минимизируют шум внутри зданий.

В то же время, архитектурные проекты разрабатываются таким образом, чтобы здания освещались естественным солнечным светом. И, в то же время, есть тенденции, которые интегрируют искусственное освещение самым естественным образом, фокусируясь на определенную зону или с помощью незаметного рассеивания теплого света.

9. Развитие OUTDOOR. Максимальное внимание обустройству пространства на открытом воздухе.

Дизайн и обустройство балконов, открытых и застекленных террас и патио вновь обретают величие. Дизайн пространства под открытым небом становится не менее важным, чем дизайн внутри помещений. Правильное кондиционирование и солнцезащита позволят использовать и наслаждаться таким пространством в течение всего года.

Панорамное остекление террас и зимних садов с текстильной солнцезащитной системой, которая позволяет создавать комфортный климат внутри, будет набирать популярность. Для вдохновения, посмотрите пример создания солнцезащитной системы текстильных парусов для застекленного зимнего сада в Москве.

Уличное пространство рядом с домом будет становиться стильным и функциональным местом для отдыха. В дизайне и обустройстве зоны отдыха будут использоваться специализированные климатические материалы с длительным сроком службы, удобные, функциональные и при этом стильные элементы.

При разработке архитектуры пространства уличной зоны отдыха все чаще архитекторы отдают предпочтение по-настоящему открытому пространству без стен. При этом предусматривают возможность комфортного пребывания на улице в течение всего дня.

Например, одним из мировых трендов в создании тени становится стильное и функциональное решение – система теневых парусов. Такие солнцезащитные паруса блокируют вредное излучение; могут защищать не только от солнца, но и от дождя и даже снега, в зависимости от применяемого материла. Теневые паруса позволяют выделить открытую зону отдыха и, с воплощением изогнутых пространственных форм, создать футуристическую дизайнерскую инсталляцию. Больше о формах теневых парусов.

Уличные террасы можно использовать в течение всего года, если вы их должным образом подготовите. О том, как создать стильную зону отдыха на загородном участке, вы можете узнать в статьях: Дизайн открытой террасы в загородном доме в современном стиле: фото и идеи оформления, Как обустроить зону отдыха на загородном участке.

10. «Пассивный дом».

«Пассивный дом» – дом, который сберегает энергию за счет низкого энергопотребления и, в некоторых случаях, самообеспечения (с помощью альтернативных источников энергии, вырабатываемой специализированными устройствами).

Возникновение такого направления в архитектуре, как пассивный дом, стало философией жизни и способом понимания того, как должны развиваться отношения с окружающей средой.

Архитектурный дизайн в таких эко домах имеет основной целью использование имеющихся ресурсов, максимизируя экономию энергии. Таким образом, пассивные дома не только обеспечивают комфортную жизнь своим владельцам, но и способствуют улучшению здоровья и качества жизни тех, кто их населяет.

Забота об окружающей среде и приверженность к ее охране – важные социальные аспекты, которые нашли отражение в архитектурных тенденциях 2020 года. Использование менее загрязняющих материалов и устойчивых зданий все чаще становится целью частных лиц и государственных администраций при строительстве зданий.

Архитектура и дизайн меняются к лучшему. Мы приветствуем наступление нового десятилетия, в котором нас ждёт развитие этих и некоторые других тенденций. Экологически чистые технологии и «зелёный» дизайн, максимальное обустройство уличных пространств, технологии «умного дома», «пассивного дома» и искусственного интеллекта, трансформация жилых помещений, восстановление промышленных и исторических зданий окажутся решающими факторами в строительстве, архитектуре и дизайне ближайшего времени.

Архитектурные теневые паруса VERANDA в тренде

Разработки и технологии, которые мы используем при производстве текстильных и тентовых систем, совпадают с мировыми архитектурными тенденциями. Теневые паруса VERANDA долговечны в использовании и выполняются из климатических материалов, которые создают комфортную температуру и защищают от вредного солнечного воздействия INDOOR и OUTDOOR.

Мы придерживаемся технологий бережливого производства, что позволяет реализовывать проекты точно в срок, создавать продукт, максимально соответствующий ожиданиям клиента, сокращать количество отходов и максимально эффективно использовать закупаемые материалы в производстве.

Дизайнерские солнцезащитные решения и инсталляции из теневых парусов разрабатываются креативным инженером VERANDA | Теневые паруса с учетом индивидуальных потребностей, пространства и места, в котором решение будет использоваться. Мы постоянно совершенствуем серии конструкций теневых парусов, развиваем существующие и разрабатываем новые продукты, находим улучшенные материалы и технологии. Узнайте больше о том, кто мы и как мы работаем в разделе
О компании.

Российская архитектура. Новейшая эра. 1989—2019

С 14 мая по 16 июня 2019 года в Государственном музее архитектуры им. А. В. Щусева проходила выставка «Российская архитектура. Новейшая эра», на которой были представлены результаты исследования наиболее значимых для архитектурной отрасли событий и построек за последние 30 лет, начиная с 1989 года, когда в Москве были созданы первые частные архитектурные кооперативы.

Выставка завершилась презентацией одноименной книги и анонсом продолжения исследовательского проекта по сбору и систематизации информации о наиболее значимых постройках и событиях в современной отечественной архитектуре.

Книга «Российская архитектура. Новейшая эра. 1989—2019» была издана по инициативе Комитета по архитектуре и градостроительству Москвы и сайта Архитектурного Совета Москвы в рамках одноименного проекта, реализованного Архитектурным бюро Асадова, при поддержке Союза архитекторов России, Союза московских архитекторов и журнала «Проект Россия».

Тираж книги «Российская архитектура. Новейшая эра. 1989—2019» распространяется бесплатно среди участников исследования, заполнявших опросные формы в феврале 2019 года, авторов объектов, вошедших в книгу (проверить эту информацию можно на сайте www.archnewage.ru), а также среди исследователей современной архитектуры, преподавателей профильных вузов и журналистов, которым данная книга нужна для их профессиональной деятельности.

Книга «Российская архитектура. Новейшая эра. 1989—2019» доступна для заказа в электронной и печатной версии. Для получения экземпляра книги необходимо заполнить форму по ссылке.

Все заявки рассматриваются кураторами проекта «Российская архитектура. Новейшая эра» и координаторами издательской программы МКА. О результатах рассмотрения заявители уведомляются по электронной почте.

К сожалению, у кураторов проекта нет возможности рассылать книгу почтой. В случае положительного ответа на заявку, заявитель получит инструкции о том, как и где можно получить экземпляр книги в Москве.

В качестве альтернативы, заявителю может быть отправлена цифровая версия книги в pdf-формате.

Обращаем ваше внимание, что собранная информация, а также видео-интервью с авторами наиболее значительных построек и экспертами, принимавшими участие в проекте, представлена в открытом доступе на сайте archnewage.ru. Также на сайте есть форма обратной связи для отправки вопросов и предложений кураторам проекта.

С любезного разрешения правообладателей публикуем фрагменты из книги, дополнив текст иллюстрациями и видео с archnewage.ru и из других источников.

Российская архитектура. Новейшая эра. 1989—2019 / Комитет по архитектуре и градостроительству города Москвы; Архсовет Москвы. — Москва, 2019. — 208 с., ил. — ISBN 978-5-600-02451-9

О ПРОЕКТЕ

XXX

Проект «Российская архитектура. Новейшая эра» — одна из первых (и вряд ли последних) попыток систематизировать информацию о том, что произошло в современной российской архитектуре за тот небольшой промежуток времени, который отделяет сегодняшний день от достаточно условно определенного момента смены профессиональной парадигмы. Однако же она заключалась в принципиальных изменениях как в художественных и стилистических ориентирах, так и в принципах и в материально-технической базе работы архитекторов всей России. Поэтому 30 лет — срок хотя и не слишком большой, но в данном случае для среза показательный.

В ногу со страной

За прошедшие три десятилетия российская архитектура прошла огромный эволюционный путь. Менялись экономические, социо-политические и культурные реалии в стране — и вместе со страной менялась архитектура. Как неотъемлемая часть российского культурного ландшафта архитектурная практика вбирала, перерабатывала и материализовывала в виде зданий и комплексов перипетии становления новой экономической системы и трансформацию общественного сознания. То, как формирование иного уклада жизни, отвечающего реалиям новейшей истории России, отражалось в архитектуре, и стало предметом исследования.

Частные случаи

Одно из следствий перелома эпох — смелость целого ряда архитекторов начать свою частную практику. В непростое во всех отношениях время они апробировали и внедряли новые методы работы с заказчиком и ведения проектного бизнеса; вели поиски новых выразительных средств и пластического языка — соответствующего актуальным мировым тенденциям, но при этом наследующего традициям национальной архитектурной школы; осваивали новые типологии и технологии. Этот процесс сопровождался ярчайшими взлетами и неизбежными для столь сложного и многогранного процесса неудачами. В рамках исследования были собраны несколько десятков историй о том, как это было.

Опорные моменты

Прошедшие десятилетия оставили в истории российской архитектуры свои вехи. Это имена архитекторов, задававших своими проектами и постройками новые планки профессионального и художественного качества. Это объекты и проекты, оказавшие влияние на дальнейшее развитие национальной школы или так и оставшиеся уникальными примерами совпадения таланта и обстоятельств. Каждое из этих имен и явлений — значимая страница летописи новейшей эры российской архитектуры, позволяющая осмыслить и оценить пройденный путь, а главное — это возможность заглянуть в завтрашний день, обещающий рождение новых имен и появление новых архитектурных удач.

ОБ ИССЛЕДОВАНИИ

Общий сбор

Перед командой исследовательского проекта «Российская архитектура. Новейшая эра» стояла беспрецедентная задача найти методику сбора и обработки информации, а также форму для презентации полученных результатов.

Первая часть проекта заняла около полугода. За это время была собрана первоначальная (базовая) часть каталога с данными о постройках, проектах и событиях в архитектурном мире. В качестве источника информации использовались публикации в СМИ, данные с сайтов архитектурных бюро и из других открытых источников. Отдельно был сформирован список событий в глобальном масштабе, поскольку одной из ключевых задач было акцентировать влияние тех или иных политических, социоэкономических и культурных изменений на уровне государства и всего мира для развития российской архитектуры.

Делегирование полномочий

С самого начала было принято решение, что инициаторы исследования не будут сами оценивать значимость тех или иных событий, проектов и построек. В ситуации, когда исследованию подлежит актуальное явление, не отделенное от исследователя большим временным промежутком, фактически продолжающее происходить и эволюционировать в настоящий момент, когда живы и продолжают работать участники событий и авторы объектов, необходимо воспользоваться этой возможностью и делегировать право оценки самим героям (в буквальном смысле этого слова).

Вовлечение сообщества

Полномочия по сбору информации — частично — тоже делегировали профессиональному сообществу: сформированные в виде двух опросных форм базовые списки позволяли не только отмечать в уже собранном реестре наиболее значимые для респондента объекты или события, но и добавлять новые. Так проект превратился в интерактивную систему сбора и обработки мнений архитектурного сообщества, выводя исследование на более высокий по объективности уровень.

Опросные формы были разосланы более чем 300 респондентам, в число которых вошли архитекторы и эксперты из смежных областей деятельности, активно участвующие в архитектурной жизни. Географически исследование охватило практически все регионы России. Сбор результатов шел в течение месяца, и по его итогам были выявлены наиболее значимые (в контексте исследования) постройки и события, а также существенно — почти на 25 % — расширен каталог проекта.

Распределение позиций

Полученная информация легла в основу своеобразной летописи современной российской архитектуры, где каждый год представлял собой подборку событий и построек, которым, в зависимости от итогов исследования, присваивался один из трех условных статусов: «заметное», «знаковое» и «лидер опроса». Последний назначался в первую очередь постройкам (но иногда и событиям), отмеченным максимальным числом респондентов. По их поводу собирались дополнительные комментарии участников и очевидцев, в том числе в видеоформате. С одной стороны, это придало летописи персонализированный характер, и через воспоминания и оценки самих героев гораздо проще понять и прочувствовать специфику тех или иных явлений. С другой стороны, полифония множества мнений и оценок сформировала более объективную событийную картину.

Три десятилетия — три формата

После этого оставалось только наложить 30-летнюю «архитектурную» временную ленту из более чем 500 событий и проектов на перечень глобальных событий, чтобы была возможность сопоставить их и оценить вероятные и фактические причинноследственные связи. Это и стало главным результатом проекта, для формализации которого мы выбрали три способа: книга, выставка и интернет-сайт.

Книга: начало собрания

Этот способ самый очевидный и привычный: когда временная лента и основная ткань повествования уже сплетены, нужно лишь уложить их аккуратными «кольцами» в объем бумажной страницы. Но так, чтобы сохранился масштаб каждого объекта: «значимые», «знаковые» события и «лидеры опроса», сопровождаемые описаниями, иллюстрациями и комментариями, занимают ячейки разного размера. Отдельное место в издании уделено подборкам мнений о каждом десятилетии, трансформации профессии, поиске русской идентичности и взаимодействию архитектуры и общества. Перед вами не просто книга — фиксация момента, но книга — первый кирпичик будущего архива постсоветской архитектуры, первый том ее «полного собрания сочинений» — которое, конечно, будет стремиться к полноте, но есть надежда, никогда ее не достигнет.

Выставка: слово героям

В рамках выставки в Музее архитектуры им. А. В. Щусева (Флигель «Руина», 15 мая — 16 июня 2019), помимо показа собственно «временной ленты» и видеоинтервью, был найден еще один формат презентации результатов исследования. Авторам построек — «лидеров опроса» было предложено подготовить для экспозиции артобъект или инсталляцию, представляющую наиболее яркую особенность архитектурного решения здания или пластическое выражение его идеи. Использование художественной трансформации было призвано подчеркнуть статус архитектуры как вида искусства и части общекультурного контекста. Кроме того, креативная трактовка сделала выставку более зрелищной, особенно для широкой публики.

Недосказанность — фундамент для нового высказывания

У некоторых архитекторов в число лидеров исследования вошло несколько зданий: в этом случае их автор имел право самостоятельно решить, какое из них представить в виде артобъекта. Таким образом, к отбору на основе значимости тех или иных зданий для всего профессионального сообщества добавлялся фильтр значимости для самого архитектора. Этот объективно-субъективный подход к селекции и оценке, никак не зависящий от мнения команды проекта, в отдельных случаях давал неожиданный и даже парадоксальный результат, когда в экспозицию выставки оказались не включены несколько безусловных лидеров опроса. Кроме того, ряд топовых объектов не попал на выставку из-за того, что их авторы по тем или иным причинам не смогли принять в ней участие.

Тем не менее выработанная в рамках проекта «Российская архитектура. Новейшая эра» методика сбора информации и коллективной оценки не только доказала свою эффективность, но и позволяет продолжить проект, используя для этого интернет-платформу. На сайте www.archnewage.ru планируется и дальше аккумулировать заметные и знаковые события и постройки, включая их путем регулярного голосования среди экспертного сообщества в общую летопись «Новейшей эры российской архитектуры».

1989—1999

ИСПЫТАНИЕ СВОБОДОИ́

Ценнейшая часть исследования 30 лет российской архитектуры — не собранные опросные формы со списками объектов и событий, а собранные мысли и суждения наших экспертов. Они, будучи современниками, наблюдателями и непосредственными участниками тех событий, которые мы поставили целью проанализировать, уже неоднократно это делали — пусть и для узкого круга. А теперь, наконец, это может стать достоянием самой широкой общественности. Разумеется, правильнее было бы прокрутить все собранные нами интервью целиком — однако это можно сделать только в формате сайта или на выставке. Однако и в книге, посвященной нашему исследованию, нам было важно каким-то образом отразить палитру мнений не только в виде комментариев к отдельным событиям и объектам, но и в виде оформленных рассуждений о том, что же все-таки произошло с российской архитектурой за эти годы, кто и что на нее повлияло, как изменилась сама профессия и отношение к ней внутри и извне.

Сначала мы хотели объединять пассажи по основному принципу исследования — хронологическому — и рассказывать последовательно о каждом десятилетии, как в учебнике истории. Но очень быстро стало очевидно, что в пику горизонтали нашего повествования просто необходимо пустить вертикали или хотя бы параллели, чтобы прослеживать внутри одного большого процесса становления российской архитектуры развитие отдельных явлений. Время надежд и мечтаний, время возможностей и перспектив, время разгула и разброда, время хаоса и растерянности (а таковыми были 1990-е годы для всей нашей страны) стало прежде всего временем нащупывания новых ориентиров. И первый сюжет связан с поиском нового языка, новой «России, которую мы потеряли», новой философии и даже попытками сформировать новые архитектурные школы и традиции. Когда возможности неограниченны, кажется, архитектура имеет все шансы превратиться в чистое творчество и в полной мере утвердить себя как искусство…

Авторский коллектив под руководством Б. И. Тхора. Проект «Москва-Сити». Изображение из архива мастерской № 6 Моспроекта-2 им. М. В. Посохина.

12 марта 1991 года Горисполком Москвы одобрил концепцию развития ММДЦ «Москва-Сити» (6-я мастерская «Моспроекта-2», руководитель Борис Тхор). На 60 га планировалось возвести 2,5 млн м² недвижимости. Архитекторы поделили территорию на 22 участка, и в центральном ядре предлагалось разместить парк, а под ним — подземную парковку и магистраль с подъездами к подземным стоянкам каждого высотного здания. Однако по проектам самого «отца-основателя» Сити построены только «Башня 2000» и примыкающий к ней мост «Багратион». Остальные здания с первоначальными планами никак не соотносятся.

Александр Асадов, АБ ASADOV

В тот период возникали новые структуры, заказчики и технологии. Мы видели в журналах проекты, и нам сразу хотелось делать так же, мы еще не понимали, что за этим стоит — ни строительно, ни технологически. Мне кажется, первые заказы и работы, которые начали отражать постсоветский период, стали появляться где-то с 1995 года. Для нас все началось, например, с целого ряда очень интересных реконструкций старых зданий. Принцип был такой: строить что-то новое тяжело, а вот надстроить, пристроить и перестроить — гораздо проще. И мы пытались делать технологически продвинутые вещи, но на коленке; получался такой доморощенный хай-тек. У меня даже в тот момент родился термин, что мы не проектируем, четко фиксируем и строим, а выращиваем здания, потому что постоянно шла импровизация, и даже узаконенные параметры в пределах 10 % можно было менять. Это, безусловно, был самый романтический и живой период, когда бюрократическая система еще не сложилась. Но и самый сложный. Например, до 1995 года не было строек и работы в нормальном понимании; но у нас уже была школа, а многие из поколения, которое шло за нами, просто не состоялись и ушли из профессии. Так что следующие 10 лет были мы — и были студенты, без промежуточного звена. Вероятно, это как-то сказалось и на всей нашей профессии в целом.

На сломе тысячелетий для нас тоже была определенная романтика — подумать только, одна эпоха уходит, другая приходит. Эру Рыб сменяет Эра Водолея. Казалось, будет меняться все: климат, гравитация, человек возьмет и полетит. И мы считали, что этот момент нужно обязательно зафиксировать в наших проектах. Начали вывешивать мосты, большие пролеты, делать стеклянные полы, рассчитывать на состояние полуневесомости. И действительно много реализовывалось. Был такой самый мечтательный период. Все происходило быстро, быстро менялась страна, появлялись новые заказчики, обрастали капиталами и возможностями. Где-то с 2000-х начал активно расти Сити, и мы все это почувствовали. Так же как и первый кризис в 2008-м, но инерция от эпохи расцвета продолжалась до 2012 года. Мы смеялись, что меньше 100 тыс. м² нам можно даже не предлагать — сейчас такое трудно себе представить. Тем не менее это был период становления.

«Мастерская Асадова»: А. Асадов, Е. Честнова, консультанты А. Ларин, А. Кеглер, Ю. Бархин, С. Скуратов. Пристройка к зданию школы № 1244 (1995). Москва, Вспольный переулок, 6. Источники фото: archnewage.ru, archi.ru.

Полукруглый объект пристроен к типовому школьной «коробке» 1950-х годов, хотя на территории есть и историческое здание московского особняка. По идее авторов, именно такая форма была способна плавно интегрироваться в существующий школьный двор-сад и именно такое объемно-фасадное решение — объединить разрозненные части в целое. Внутри пристройки разместился зал и несколько классов.

Евгений Асс, ректор Московской архитектурной школы МАРШ

Если вспоминать начало 1990-х, то какие-то первые успехи тогда до сих пор остаются для меня самыми значительными. Была какая-то общая тенденция выработать авторскую философию, опираясь на лучшие образцы мировой практики. Еще Остоженка не была предметом девелоперской атаки. Еще не было строительного бума. Это было сложно для выживания, но давало основание для какой-то сосредоточенности и осмысленности. Отчасти это были времена, когда выстраивались идеи независимой архитектуры. С другой стороны, рынок строительных материалов и самих строителей был еще слишком костный, неоткрытый для современной технологии. И все-таки оптимистическая была перспектива. Общекультурная программа ориентировалась на светлое будущее — а к сегодняшнему моменту подошла, как мне кажется, к точке абсолютной конъюнктуры и по преимуществу полной зависимости архитектуры от большого бизнеса и власти. Большой объем строительства не означает расцвета архитектуры. Статистически да, но это не значит, что из этого количества неизбежно вырастает шедевр, потому что запросы рынка — не на шедевры, а на что-то другое. Не обязательно противоположное, но сложно ожидать от девелоперов запроса на чудо. Если и возникает этот запрос, то он неизбежно связан с экстравагантностью и трюкачеством, которые для меня не являются обязательными признаками шедевра. А вот глубокой архитектурной философии, которая появилась бы на фоне этого расцвета строительного рынка, я, к сожалению, не вижу. Вижу среднестатистическую архитектуру, мне почти ничего из этого неинтересно. Мне кажется, это такая общемировая проблема. Не хочется это называть кризисом, но есть определенные сложности с порождением новых содержательных архитектурных идей. Где-то они есть и возникают в основном на периферии, не на девелоперском фронте, а где-то в стороне, в камерных форматах. Из коммерческих архитекторов вообще единицы тех, кто успевает реализовывать свою философию. С одной стороны, у нас строительный бум, а с другой, я бы сказал, что архитектура как профессиональная деятельность находится в каком-то неосознанном, не самоосознанном, не культурноосознанном состоянии.

Группа «АБВ»: А. Воронцов, Н. Бирюков, В. Свистунов, М. Струченевская, И. Кузнецова. ТЦ «Наутилус» (1999). Москва, Никольская улица, 25. Источник фото: noel-g.livejournal.com

Пожалуй, одна из самых спорных построек 1990-х годов, по мнению современников, вобравшая в себя все характерные черты нового «московского стиля», доведя их до абсурда торжествующего китча: башни, полуарки, ротонды, шары и металлические козырьки, мозаика пространного орнамента и цветовой гаммы. Впрочем, распространена и другая точка зрения, согласно которой здание торгового центра своим обликом реагирует на другие, в целом очень разномастные и разновременные, постройки Лубянской площади и чуть ли не самым удачным образом из возможных завершает ее архитектурный ансамбль.

Сергей Скуратов, «Сергей Скуратов Architects»

Время было действительно непростое, но очень интересное. Каждый искал свой собственный путь, собственный язык и свое место в профессиональном пространстве. Иногда и вне его. Кто-то, кто смелее, — и вне родины. Почти все решали какие-то конкретные задачи, в основном, зарабатывая себе на жизнь. Я почти перестал совмещать работу художника и архитектора и после нескольких выигранных серьезных конкурсов окончательно выбрал архитектуру. В эти годы я постепенно ощущал потерю интереса к языку постмодернизма, которым мы поголовно были заражены в восьмидесятые. Этот язык и его философия устаревали и почти исчерпали себя. Много путешествуя и разглядывая журналы, я сравнивал то, что происходит в России, с тем, что происходит в Европе, и понимал, что мы в глубоком лесу, и надо как-то из него выбираться. Бродский и Уткин в восьмидесятые построили культовый для того времени постмодернистский ресторан «Атриум», Боков с Будиным сделали деконструктивистский и очень модный музей Маяковского. В 1991 году после победы в конкурсе ЮНЕСКО мы расстались с Сашей Лариным и стали работать отдельно. Я много строил и активно сотрудничал как архитектор с московским Сбербанком. При этом продолжал испытывать мощнейшее влияние одновременно и Альдо Росси, и Леона Крие, и Джеймса Стирлинга. Это был период индивидуального выживания и развала, никто не знал, в каком направлении двигаться и что делать. Исчез государственный заказчик, появился частный, частный заказчик тоже ничего не понимал и не знал, чего он хочет. Все двигались и работали абсолютно интуитивно, достигая очень интересных результатов, несмотря на почти умерший на тот момент строительный рынок. В середине девяностых все постепенно нормализовалось, и оформилась понятная перспектива деятельности. К Сереже Киселеву я пришел в 1995 году и за семь лет построил в его мастерской шесть домов. За эти годы полностью изменился мой профессиональный язык, и я окончательно созрел для создания своей мастерской.

«Сергей Скуратов Architects»: С. Скуратов, В. Жеребцов, М. Пелеева, А. Шаруденко, Е. Анваер, А. Медведев, М. Серебряников, К. Ходнев. Жилой комплекс в Бутиковском переулке (2003). Москва, Бутиковский переулок, 5. Источник фото: skuratov-arch.ru

Темный кирпич, один из любимых материалов Сергея Скуратова, ранее проскальзывающий в его работах лишь робким мотивом, в этом проекте впервые исполнил главную партию. Именно он объединил такие разные по форме, фактуре и цвету объемы в целостную композицию. Один из первых домов, которые Скуратов построил как самостоятельный архитектор.

Алексей Бавыкин, Мастерская Алексея Бавыкина

Это был самый интересный момент — ощущение свободы: во многом, может быть, наивное, в чем-то нужное, а в чем-то, может быть, и ложное. Все кинулись рисовать какую-то архитектуру. Хотя лет через 20, наверное, появилось осознание, что такое явление, как советский модернизм, который тогда заканчивался, — явление достаточно интересное, мощное, и сейчас его начинают все больше и больше оценивать. Но мы как следующее поколение говорили, что все это не то, кто-то пошел в постмодерн, кто-то в европейский модерн. Главное было — понюхать свободы. Было сделано много интересных вещей — прорывных, любопытных, образных. Мы еще не были помешаны на экономике, да и заказчики в этом деле ничего не понимали, потому и появлялись всякие чудные сооружения.

Прошедшее тридцатилетие я трактую так: эпоха перестройки, эпоха загула, когда вдруг на всех свалились деньги, и эпоха отрезвления — логическое завершение цепочки. И мы все ждем: вдруг все развернется и начнется по новой. Мой прогноз такой: вполне может быть, что опять наступит время свободы, и молодые люди оценят его правильно и, учтя наши ошибки, пойдут совершенно другим, своим путем.

АО «АБД»: А. Бавыкин, С. Бавыкин, Б. Левянт, В. Павлов. Офисное здание телестудий АВС NEWS и NHK (1993). Москва, ул. Мясковского, вл. 7, стр. 1. Источник фото: archi.ru

Заказчик задал ставшую в дальнейшем типичную задачку: приспособить московский особняк XVIII—XIX века под современные нужды. К сожалению, и решение задачки оказалось «типическим»: ввиду плачевного состояния двухэтажной постройки три фасада из четырех снесли, а затем восстановили, утратив в процессе в том числе и значительную часть аутентичного декора. Тем не менее, сочетание современного объема, увенчанного стилизованной ротондой, с элементами архитектуры 200-летней давности оказалось гораздо более органичным, чем могло бы. В настоящее время рассматривается вопрос о сносе обеих частей постройки.

Николай Лызлов, Мастерская Николая Лызлова

Я помню, как все было в советское время. Я строил кирпичный дом на углу улиц Щербаковской и Фортунатовской, и надо было согласовывать алюминий, например: сидел специальный человек, к которому ты приходил и говорил, что нам нужно на ограждение столько-то алюминия. Причем надо было сразу сказать цифру вдвое большую, потому что он всегда не глядя сокращал вдвое. Возможности построить дом из кирпича еще надо было добиться, потому что установка была все делать из панелей. И вдруг, когда с революцией в 1991 году этот прессинг спал, с архитекторами — старыми мастерами — случилась ужасная вещь: они расцвели каким-то невероятным постмодернизмом, совершенно неприличным и непристойным. Тогда у меня была такая ассоциация, что это глубоководные рыбы, которые в Марианской впадине под диким давлением плавали, и все уже привыкли, и было вроде неплохо, но тут их подняли на поверхность — и они лопнули. А потом все как-то само собой цивилизовалось, безумная эйфория прекратилась. Все стали держать себя в руках с точки зрения вкуса, и все стало правильно.

Архитектурная мастерская Лызлова: Н. Лызлов, А. Краснов, О. Каверина; конструктор Е. Шабалин. Гараж-паркинг (2004). Москва, 9-я парковая улица, 60—62. Источник фото: archnewage.ru

Здание, построенное во время московского «гаражного бума» начала 2000-х, предельно монументально и лаконично. Тем выразительнее зигзаги на фасаде, порожденные интегрированными в интерьер автомобильными пандусами, и пустота под ним, образованная конструктивистским приемом «становления на ножки» и раскрытая навстречу спешившимся водителям. Впрочем, пустота таковой была недолго: хозяин здания до сих пор ее сдает в аренду разным торговым организациям.

Александр Кузьмин, президент РААСН

Я вам скажу, не Лужков эти башенки рисовал. Это был такой момент, когда, представьте, например, что голодный человек попал на шведский стол. Или у него раньше были советские кубики, а ему вдруг выдали LEGO. Неудивительно, что целая плеяда архитекторов ударилась в историзм, причем иногда это было очень забавно, потому что получалось гениально. Белов, Бархин, Леонов очень грамотно работали в классике. Или Алексей Воронцов, мой друг, который всегда экспериментировал, — уж сколько он получил критики за свой «Наутилус». Но когда нужно было МАРХИ отобразить этот период, они поставили в книгу именно его.

Александр Ложкин, архитектор, советник мэра Новосибирска по архитектуре

1990-е годы — время странное, время, когда исчезает централизованный советский заказчик и появляется частный заказчик со своими взглядами. Свои корни этот заказчик искал, судя по всему, в дореволюционном купечестве, отсюда так много «дореволюционной» архитектуры, была даже попытка у некоторых ученых обосновать через эту гипотезу возникновение регионального стиля. Но, конечно, такой истории, как в Нижнем Новгороде, больше нигде не происходило. Первые проявления неомодернизма мы заметили в Сибири только в самом конце 1990-х, когда те же люди, которые себя ассоциировали с дореволюционными купцами, уже поездив по миру, стали ассоциировать себя с западными бизнесменами. Но до 2008 года появление хорошей и качественной архитектуры в Сибири было скорее исключением, чем правилом. Потому что основное строительство в провинции — это жилищное строительство. Даже бизнес-центры у нас начали возникать только во второй половине 2000-х годов. А рынок жилья до кризиса, до 2008 года — это рынок продавца. И только с 2008 года становится востребованным качество среды.

Марина Игнатушко, журналист, активист, идеолог и создатель Рейтинга нижегородской архитектуры

У самих нижегородских архитекторов очень сложное и неоднозначное отношение к понятию «Нижегородская архитектурная школа». Оно было сформулировано Бартом Голдхорном и Григорием Ревзиным в середине 90-х, и это больше аванс, выданный на волне дружбы с Александром Харитоновым. Действительно, казалось, началось некое победоносное шествие нижегородской архитектуры на разных конкурсах; и в «Коммерсанте» даже появилась статья с комплиментарными словами о Нижнем Новгороде как столице российской архитектуры 1990-х. Было приятно, и все это существенно поднимало градус всеобщего воодушевления. Харитонов был главным архитектором города и возглавлял градсовет. Еще важным было то, что почти все, с кем связано понятие «Нижегородская архитектурная школа», до этого или учились в ННГАСУ, или работали вместе в «Нижегородгражданпроекте». Цеховая близость и доверие воспитывались годами, и это влияло на отношения уже и между частными бюро. Архитекторы разошлись по своим мастерским, получили большую степень творческой свободы и, казалось, из всего этого, в конце концов, выкристаллизуется архитектурная школа. Архитекторы были героями 90-х. И нижегородская архитектура действительно интересовала всех. Выходило много передач, публикаций. Имена архитекторов были на слуху. Мы с Любовью Сапрыкиной успели сделать два путеводитель по современной нижегородской архитектуре, более подробный из них назывался «111 проектов и построек». Когда в 2003 году вышел второй, уже более компактный сборник, Любовь Михайловна сказала, что, похоже, все закончилось. И действительно, как раз тогда площадки в Нижнем Новгороде заинтересовали московских инвесторов, обострилась конкуренция строительных компаний, и прежнее вчувствование в город, переживание каждого места, каждого его угла как неповторимого чаще стало уступать заурядной экономике. А нижегородская школа и отличалась как раз особой эмоциональностью, многословностью и многослойностью, когда архитектор пытался выразить свое понимание места и свою любовь к нему. Нижегородские постройки, по сути, об этом. Вспомним тот же банк «Гарантия», который своим появлением вначале всех удивил. Такие вдруг открытые чувства после десятилетий типового строительства! Бурные, буйные, живые, непосредственные фантазии. Но на смену удивлению пришло понимание: вся эта пластика — от чувственного нижегородского ландшафта… Другой классический пример нижегородской школы — жилой дом «Пила», чьи контуры плавно выстроены по абрису оврага. Контекст важнее контента. Нижегородская школа — она про контекст. Конечно, школа предполагает единство подходов, приемов, преемственность. Но ценность опыта 90-х прежде всего в том, что Нижний Новгород, нижегородские архитекторы в 90-е показали: возможно развитие архитектуры на отдельном маленьком участке и в отдельный временной период, даже если это не столичный город.

Творческая мастерская архитекторов Харитонова и Пестова: А. Харитонов, Е. Пестов, при участии И. Гольцева, С. Попова. Банк «Гарантия» (1995). Н. Новгород, Малая Покровская, 7. Источник фото: archnewage.ru

В настоящее время — здание «Саровбизнесбанка». Одна из самых известных построек так называемой нижегородской архитектурной школы, которая начала формироваться в 1990-е годы во многом под влиянием Александра Харитонова — в ту пору главного архитектора Нижнего Новгорода. «За развитие региональной архитектурной школы в г. Нижний Новгород и создание в его центре административных зданий на улицах Горького, Фрунзе и банка «Гарантия» на улице Малая Покровская» в 1996 году Харитонов получил Госпремию РФ. Выражение «смесь французского с нижегородским» подходит здесь как нельзя лучше: протестуя против безликих модернистких коробок, Харитонов и последователи переплетали в своих проектах элементы ар нуво и деконструктивизма, выработав на их основе собственный самобытный архитектурный язык. Так, в здании первой очереди банка «Гарантия» размещались на самом деле сразу три разных по функции учреждения: собственно банк, пенсионный фонд и вспомогательные службы Дома бракосочетания. Тем не менее, они изолированы друг от друга физически и визуально, будучи акцентированными по-разному решенными входами, пластикой фасадов и декоративными элементами.

ЕВГЕНИЙ ПЕСТОВ (ТМА Харитонова и Пестова): «В советской типологии банков не было. Поэтому мы ориентировались на постройки в стиле модерн: банк на Покровской (В. Покровский), бывший Поземельный банк (Ф. Ливчак), банк Рукавишникова (Ф. Шехтель). Хотелось сделать нечто надежное и защищенное. Отсюда ассоциация с сундуком под замком, который надежно защищает капиталы нового русского капитализма».

Сергей Чобан, бюро SPEECH

После десятилетнего перерыва я приехал в Москву в 2000-м году.

И это был как раз тот период, когда в российской архитектуре активно боролись две тенденции. Первая — стремление к известному многословию в деталях. Причем то, что называется сейчас «лужковский стиль», по моему мнению, не являлось политическим заказом. Это была совершенно объяснимая ностальгия по той архитектуре, которая была запрещена хрущевским постановлением и обрекла на смерть архитектуру деталей. И в первую очередь для людей среднего и старшего поколения, которые еще помнили этот переход, совершенно естественным было желание снова работать с большим количеством деталей, в том числе и тех, которые продолжали исторические стили.

Вторая тенденция, которая подпитывала более молодое поколение архитекторов, — это следование современным мировым трендам, стремление делать архитектуру, лишенную стилизаций, и это было очевидное желание продолжать лучшие и со вкусом сделанные минималистичные образцы, которые десятилетиями активно делались и продолжают делаться в Западной Европе.

И эти две тенденции — возвращение к богатой, в основном историзированной детали и стремление следовать традициям западной архитектуры — существуют в российской архитектуре до сих пор. Мне кажется, это совершенно оправдано. Но с другой стороны, за это же время китайская архитектура, например, создала абсолютно самобытный облик, который не повторяет, а активно противостоит интернациональной архитектуре. Собственная китайская школа легко узнается в обращении с существующей субстанцией и материалами, ее не спутаешь с архитектурой других стран. То же самое я увидел в Иране — там архитекторы только за счет того, что они следовали собственному голосу и слуху, добились не только колоссальных успехов, но и колоссального признания.

А Россия все еще на переходном этапе. Хотя 30 лет — это колоссальный срок, и в жизни каждого человека, и в жизни любой отрасли промышленности или вида искусства. За этот срок Япония в 1960-е годы создала собственное самостоятельное направление метаболизм. Потому что, к сожалению, никого не интересует подражание прошлому или подражание чужому. Всех интересует только самобытный путь. Без культивирования ростков собственной архитектурной школы невозможно добиться чего-то своеобразного и интересного другим.

Причин отсутствия в России самобытной архитектурной школы много. Первая историческая — это буквально врожденный, внедренный в нас огнем и мечом петровский космополитизм, который так просто не изжить: все западное лучше собственного. Следствием этого в нулевые годы стали абсолютно тупиковые разговоры о том, что мы являемся базовой сырьевой частью глобального мира, и все остальное можем просто закупать. И лишь сегодня мы наконец встали на путь собственного производства стройматериалов. Понятно, что упущенное время непросто наверстать. А без собственной строительной базы не будет собственной архитектуры. Потому что и китайская, и иранская, и японская архитектура — это в первую очередь абсолютно потрясающее владение строительными технологиями на собственной почве. Японский бетон не повторить нигде в мире — о таком стремлении к качеству в других странах можно только мечтать. С другой стороны, есть Китай и Иран со своими потрясающими кирпичными или каменными структурами. Аналогичное движение должно происходить и в России, должна быть собственная строительная база, только свои или преимущественно свои строительные материалы. Например, если я строю или проектирую здание из натурального камня в Германии, я беру не итальянский камень, а немецкий ракушечник. Никому не придет в голову везти кирпич в Германию из Бельгии. Так что второй пункт после изживания в себе ни к чему не приводящего космополитизма — это развитие строительной базы.

И третья позиция сегодня — это опора на молодежь, то есть людей, которые, надеюсь, смотрят более открыто на все процессы, происходящие в России и мире. Я считаю, что молодежная биеннале в Казани, которую мы в этом году продолжаем, программа «Архитекторы.РФ» Института «Стрелка» — это те институции, которые дадут молодому поколению возможность найти применение своим силам и талантам.

Задачу поиска русской идентичности в архитектуре я ставил и ставлю себе постоянно. В каких-то работах, мне кажется, я больше приблизился к цели, в каких-то меньше. Конечно, очень важной реализацией для меня был дом на Гранатном, если говорить о моем взгляде на архитектуру. Желание более активно работать с поверхностью, рельефом в этом проекте проявилось в первый раз. Фасады и фактуры Невской ратуши — тоже, я считаю, интересный эксперимент, реализованный в рамках нашей совместной с Евгением Герасимовым работы. Он, как мне кажется, является своеобразным ответом на традиции русской архитектуры в рамках петербургской школы. Особенно дом, который выполнен с инкрустированными элементами более темного и более светлого мрамора в рамках плоской стены. Это довольно уникальный пример работы с поверхностью, когда, с одной стороны учитывается влияние климата (в Петербурге любой рельеф — это поверхность для активного насаждения грязи и пыли), а с другой стороны, удается добиться многослойности. Плюс, мне кажется, там дан очень интересный пример организации разнообразного внутреннего пространства в здании самой ратуши. Или, например, Музей сельского труда, что мы с Агнией Стерлиговой сделали в Николо-Ленивце: это очень типичное для русской допетровской архитектуры сочетание простых форм с выраженной массивностью материального языка. То есть я говорю, прежде всего, о выраженной материальности и определенном лаконизме форм, но где-то уместно и многословие — там, где при известной прагматичности формы здания речь идет о подчеркивании сложности разнообразия поверхности фасадной структуры. Потому что большинство наших зданий абсолютно прагматичны. Разговоры о том, что архитектура приобрела совершенно другие формы, это разговор, который касается, может быть, 10% архитектуры, а 90% объемов — это по-прежнему сундуки, и с этими сундуками надо что-то делать с точки зрения языка и пластики их фасадов.

Однако пока тенденция все равно идет в другую сторону. Часто заказчик говорит мне: у тебя есть 20 успешных проектов в Германии, давай сделаем 21-й такой же. И, конечно, это не представляет проблемы, их можно плодить десятками, импортируя нужные материалы. Просто я не очень понимаю, зачем, ведь другой путь гораздо более интересен, хоть и более сложен на первый взгляд. Это путь против ветра, путь против течения. Но по-прежнему есть заказчики, которые доверяют моему взгляду на вещи и работают со мной в этом направлении.

nps tchoban voss: С. Чобан, П. Олуфс, Е. Пфайль, И. Марков. Деловой комплекс «Бенуа» на территории завода «Россия» (2008). С.-Петербург, Пискарёвский проспект, 2к2щ. Источник фото: archi.ru

Еще один пример того, как офисное здание кардинальным образом преобразило промышленное окружение: привязавшись к тому, что некогда неподалеку от участка застройки снимало дачу семейство Бенуа, архитектор Сергей Чобан оформил сплошные стеклянные фасады реконструированного фабричного корпуса напечатанными на них двухметровыми фигурами в костюмах по эскизам Александра Бенуа, придуманных художником к «Дягилевским сезонам». Те же мотивы продолжены в интерьере: фрагментами эскизов, увеличенными до видимости пикселей, украшены внутренние фасады комплекса. В 2009 году бизнес-центр «Бенуа» был признан лучшим зданием Санкт-Петербурга по итогам народного голосования и награжден премией «Дом года 2008». А в 2014-м, в подборке лучших современных построек Северной столицы, сделанных The Village, о Чобане в контексте этого здания было сказано, что «в Петербурге больше никто так не обходится с фасадами».

Николай Шумаков, главный архитектор «Метрогипротранс», президент Союза архитекторов России и Союза московских архитекторов

Случилось то, что случилось: гласность, ускорение, перестройка, Горбачев, Раиса Максимовна — все сразу в одну кучу. Голова наша резко повернулась на Запад. Мы еще не знали, что можно смотреть на Восток. Мы стали ездить, активно получать литературу. Помню, Женя Асс, возбужденный, каждую неделю в библиотеке Союза читал лекции, просвещал архитекторов. Благое дело делал, знал, как подать материал. Я помню, пару раз даже сходил, несмотря на вечный дефицит времени. Одним словом, повернулись на Запад. С тех пор у меня две грыжи в позвоночнике, потому что голову свернули всем. Думали: вот она, правда, вот она, там, давайте в свой архитектурный процесс встроим Запад и будем жить как люди!..

В какой-то степени, конечно, это получилось. Очень скоро наступил московский строительный бум. Погнали мы продукцию, погнали сумасшедшими темпами, не успевая даже во многих ситуациях осознать, что мы делаем. Но, надо сказать, что каких-то глобальных провалов в Москве не наблюдалось в те годы. Может быть, в большой степени благодаря тому, что в то время выявились достаточно сильные и профессиональные архитектурные лидеры: Скокан, Киселев, Левянт, Скуратов. Плюс во главе Москомархитектуры стоял Александр Викторович Кузьмин, который не позволял делать глупости. Поэтому так, со свернутой шеей, мы два десятилетия и прошагали. Потом наступил кризис, достаточно глубокий, и у нас появилось время подумать — что мы вообще делали и как нам жить дальше. Я даже переживал, что этот кризис не наступил раньше, потому что действительно времени подумать практически не было. Бум захлестнул нашу профессию. Но что делать? Россия — удивительная страна: она все время сначала делает, потом думает. Одним словом, наступило время подумать. И это, конечно, благо, эта пауза сыграла на пользу нашему сообществу и нашей архитектуре.

Выявились, например, просчеты. Все-таки не имея стратегической линии развития архитектуры, нельзя было штучно плодиться и размножаться во всем нашем пространстве. Но наконец произошло осмысление, и ситуация, на мой взгляд, стабилизировалась. По крайней мере сейчас мы пытаемся понять, что происходит и куда мы двигаемся. Шею сломали, бум наступил, кризис пришел. Сейчас, я думаю, не будет таких судорожных всплесков ни в строительстве, ни в архитектуре. Затишье сейчас практически катастрофическое. Многие архитекторы сидят без работы, не говоря уже о провинции. Я, к сожалению, знаю, о чем говорю, потому как будучи президентом Союза, принимаю с жалобами и ветеранов, и молодежь. Мы, как можем, помогаем. Мы же оптимисты, профессия архитектора — оптимистическая профессия. Поэтому думаю, завтра все изменится, и благость на нас спустится, и мы покажем еще всем кузькину мать, как мы любим, покажем всему миру, что мы самые хорошие, самые талантливые, самые умные, самые профессиональные, самые-самые архитекторы. Все предпосылки к этому есть.

АО «Метрогипротранс»: Н. Шумаков, Н. Шурыгина, Н. Трусилова, Е. Мирошкина, В. Молчанов; конструкторы Б. Монов, О. Шишов, Д. Лабузов, А. Гальченко. Живописный мост (Мост в Серебряном бору) (2007). Фото: Ivan Korostelev, 2012. Источник: commons.wikimedia.org Этот мост необычен всем сразу, и название, формально доставшееся ему от проходящей неподалеку Живописной улицы, оказалось пророческим. Первая особенность — в том, что мост этот не через реку, а вдоль реки, что было обусловлено и нетривиальной траекторией дороги, и попыткой невмешательства в природоохранные зоны. Вторая особенность — конструкция, одновременно арочная и вантовая. Высота арки составляет 90 м — под ней спокойно проходят суда. Ну, и третья, — это, конечно же, капсула смотровой площадки, без которой облик моста был бы совсем иным. Так один из немногих выходов главного архитектора «Метрогипротранса» «на поверхность» (компания и Николай Шумаков в частности известны своими проектами для метрополитена) сразу же стал заметным городским объектом и получил мировое признание. Через 10 лет после открытия мост получил престижную премию Огюста Перре — такое с российским проектом за 56 лет существования премии случилось впервые.

В Москве пройдет архитектурный фестиваль «Зодчество» — Российская газета

Международный архитектурный фестиваль «Зодчество», Москва, Гостиный двор, 17 — 19 октября

Архитектура влияет на каждого из нас гораздо больше, чем мы думаем: восприятие реальности, настроение и даже здоровье — все это во многом зависит от того, что нас окружает.

Фестиваль «Зодчество» — крупнейший форум, который проходит с 1992 года, — на этот раз предлагает подробнее поговорить об этом взаимопроникновении: объекты, меняющие города и горожан, комфортность среды, свет в зданиях, влияние градостроительных проектов на экономику — темы деловой программы, как всегда, будут посвящены не просто красивым идеям, а идеям еще и реально работающим.

Общей же темой уже 27-го по счету фестиваля выбрана «Прозрачность». А диктуют ее тенденции нашего почти фантастичного времени.

— Сегодня, когда без труда можно узнать, да и уже известно все и про всех, когда уже практически отсутствует какая-либо изоляция личного пространства человека, компании, профессионального сообщества или группы единомышленников, нет иного выхода, кроме как самим раскрывать свои творческие кредо, сокровенные мысли, тайные проекты, «мощные двери», «заполненные кладовые», — поясняют выбор темы кураторы «Зодчества» Владимир Кузьмин и Владислав Савинкин.

По их мнению, современная архитектура уже сейчас демонстрирует стремление к стиранию любых объемных границ — поверхностей, стен, граней. За примерами даже непрофессионалу далеко ходить не нужно.Достаточно оглянуться вокруг — сколько у нас зданий в тотальном стекле, с отражающими и зеркальными поверхностями…

Но во всей этой несколько пугающей картинке есть еще один важный момент: прозрачность — это не только «обнаженность», от которой никуда не деться, это еще и открытость. Урбанисты, социологи, экономисты и, наконец, сами жители — при намерении спроектировать тот или иной объект архитекторы все чаще прислушиваются к тем, чье мнение может стать решающим. И пусть это пока работает не везде (ожесточенных споров все еще хватает), но это тот тренд, который успокаивает.

Помимо круглых столов, лекций и мастер-классов от экспертов высшего уровня (перед гостями выступят председатель совета по градостроительству Союза архитекторов России Дмитрий Наринский, знаменитый польский архитектор Роберт Конечны и другие), развернется традиционная конкурсная программа. Участники будут соревноваться в нескольких номинациях: «Регионы России», «Архитектурные произведения 2017-2019», «Творчество молодых архитекторов», «Творческие коллективы и мастерские», «Детское архитектурно-художественное творчество», «Творчество студентов архитектурных вузов и колледжей», «Экоустойчивая архитектура». Победителей объявят на церемонии закрытия архитектурного фестиваля.

Кстати

Посетители «Зодчества» смогут в буквальном смысле приложить руку к современной архитектуре. Вместе с ведущими зодчими им представится возможность возвести масштабный объект из известняка. Какой? Приходите и узнаете.

Современная архитектура Московского международного делового центра, Москва, Россия Стоковое Фото 1597-15420383: Superstock

Superstock предлагает миллионы фотографий, видео и стоковых ресурсов для креативщиков со всего мира. Это изображение Современная архитектура Московского Международного Делового Центра, Москва, Россия , автор — Иван Вдовин / Prisma, сегодня доступен для лицензирования.

Детали

Номер изображения: 1597-15420383
Права управляемого
Кредит: Иван Вдовин / Prisma
Разрешение модели: Номер
Разрешение собственности: Нет
Детали: 5200 x 3467px | 17.33 дюйма x 11,56 дюйма | 54.09MB | 300 точек на дюйм

ЛИЦЕНЗИРОВАНИЕ EASY RM

250 долларов США

Издательское дело / образование

400

Прямой маркетинг — внутреннее использование

$ 1600

Продлить лицензию

Для индивидуальных тарифных планов со скидкой, без водяных знаков или пакетов изображений для частных лиц или корпораций нажмите кнопку
НУЖНЫ ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ОПЦИИ ниже.

В поисках материалов для подписки посетите наш дочерний сайт PURESTOCK .

Добавить в корзину Нужны дополнительные параметры?

Свяжитесь с нами

Мы здесь, чтобы помочь! Свяжитесь с нами, если вам нужны более гибкие варианты лицензирования.

Позвоните нам по телефону 866-236-0087
. Представители доступны с 9:00 до 18:00 EST.

Ключевые слова

Пожалуйста, свяжитесь с

Продажи и исследования SuperStock
Эл. Почта: [email protected]
Телефон: 1-866-236-0087
Великобритания / ЕС: +44 (0) 20 7036 1800

Фонд Грэма> Выставки> Утраченный авангард: советская модернистская архитектура, 1922–32

Фонд Грэма рад представить Потерянный авангард: советская модернистская архитектура, 1922-32 гг. , выставка, документирующая работу архитекторов-модернистов в Советском Союзе в годы после революции 1917 года и период нестабильности во время последующего гражданского строительства. война.Менее чем за десять лет некоторые из самых радикальных зданий двадцатого века были завершены небольшой группой архитекторов, которые разработали новый архитектурный язык в поддержку новых социальных целей общественной жизни. Эти важные здания, редко публикуемые и практически недоступные до распада бывшего Советского Союза, оставались неизвестными и недооцененными. Представленные на выставке здания расположены на обширной территории, охватывающей территорию бывшего Советского Союза, включая Азербайджан, Украину, Грузию и Россию, и взяты из архива примерно 15000 фотографий, сделанных британским фотографом Ричардом Пэром во время обширных визитов, которые начались в 1992 г.Фотографии Паре представляют собой первую современную документацию об этих зданиях, некоторые из которых все еще используются, другие заброшены и ветшают, а многие находятся под угрозой сноса.

Паре получил два гранта от Фонда Грэма в поддержку проекта «Затерянный авангард: советская модернистская архитектура, 1922-32».

Ричард Пэр родился в Англии в 1948 году, изучал фотографию и графический дизайн в Винчестере и в Рэйвенсборнском колледже искусств до переезда в США в 1971 году.Паре окончил Школу художественного института Чикаго в 1973 году. Он был куратором коллекции фотографий Seagram с 1974 по 1985 год и был куратором-основателем коллекции фотографий Канадского центра архитектуры с момента его основания в 1974 году, пока не стал консультант коллекции в 1989 году — роль, которую он продолжает выполнять. Его работы широко выставлялись, и он представлен во многих крупных публичных коллекциях фотографии. Его многочисленные плодотворные выставки и публикации включают Court House: A Photographic Document (1978), Фотография и архитектура: 1839-1939 (1982) и Tadao Ando: The Colors of Light (1996), получившие награду AIA. монография.Среди последних книг — «Потерянный авангард: архитектура русского авангарда, 1922-1932 гг. », опубликованная в 2007 году, и «, строящая революцию», , опубликованная в 2011 году. В настоящее время Паре завершает новую серию изображений работ Ле Корбюзье для ГМИИ, Москва, первая выставка, посвященная архитектору в России.

Выставка «Потерянный авангард» открылась в Музее современного искусства в Нью-Йорке, организована Барри Бергдоллом и приглашенным куратором Жаном-Луи Коэном.Отрывки из этой коллекции впервые были выставлены в Руине, пристройке к Государственному музею архитектуры им. Щусева (МУАР) в Москве. В Государственном музее современного искусства (SMCA) в Салониках, Греция, фотографии были представлены вместе с работами из коллекции Джорджа Костаки и позже были включены в другую серию выставок: Строим революцию: советское искусство и архитектура, 1915-1935 гг. , организована Мэри-Энн Стивенс в Королевской академии художеств в Лондоне. Строительство революции побывали на форуме La Caixa в Мадриде и Барселоне, в Королевской академии и совсем недавно в Мартин-Гропиус-Бау в Берлине.Выставка в Чикаго станет первой презентацией работы в США за пределами Нью-Йорка.

СВЯЗАННАЯ ПУБЛИКАЦИЯ
Утраченный авангард: русская модернистская архитектура, 1922-1932 гг.

Полностью иллюстрированная книга, опубликованная издательством The Monacelli Press, включает статьи Филлис Ламберт, Жана-Луи Коэна и Ричарда Паре. Публикация будет доступна для покупки в книжном магазине Graham Foundation на протяжении всей выставки.

Слева направо: Шаболовская радиобашня, Москва, Россия. Владимир Шухов, 1922. Фотография Copyright Ричард Паре 2007. Турбинный зал Днепрогэса, Запорожье, Украина. Александр Веснин, Николай Колли и другие. 1927-32 гг. Фотография Авторские права Ричард Пэр 2007.

Затерянный авангард: советская модернистская архитектура 1922-32 гг. — Архитектура — Обзор

С точки зрения чистой творческой энергии, немногие периоды 20-го века могут сравниться с архитектурным брожением, начавшимся с головокружительных потрясений в России 1917 года. революция и закончилась в 1932 году, задавленная пятой Сталина.

Абсолютного диапазона видений, охватывающих все, от холодного функционализма ранних конструктивистов до радикальных формальных экспериментов Константина Мельникова, было бы достаточно, чтобы отметить эту эпоху как одну из самых плодотворных в современной архитектуре. Его отличало страстное убеждение, каким бы наивным оно ни было, что архитектура может быть движущей силой глубоких социальных изменений. То, что это видение было мертворожденным, только добавляет ему очарования: как незавершенный эксперимент, он потенциально может быть возобновлен будущими поколениями.

«Потерянный авангард: советская модернистская архитектура 1922-32 гг.», Выставка фотографий Ричарда Пэра в Музее современного искусства, является трогательным, иногда меланхоличным изображением яркости этого архитектурного видения и той жестокости, с которой оно было в конечном итоге подавлен. Спектральная аура этих проектов завораживает тех, кто знает работу только по плохо воспроизведенным архитектурным чертежам или выцветшим черно-белым фотографиям.

Обветшавшее состояние многих из этих достопримечательностей также свидетельствует о неумолимом продвижении застройщиков в постсоветскую капиталистическую эпоху и презрении, которое многие россияне испытывают ко всему, что вызывает ассоциации со старым Советским Союзом.Десятки построек советской эпохи были безжалостно разрушены за последнее десятилетие, несмотря на то, что г-н Паре кропотливо работал над их документированием. И многие из представленных здесь зданий могут исчезнуть завтра в результате исторической цензуры, которая параллельна старой сталинской практике очищения лиц осужденных членов Политбюро с официальных фотографий.

Актуальность выставки, организованной Барри Бергдоллом, главным куратором архитектуры MoMA, и Жаном-Луи Коэном, заключается в изображении продолжающейся битвы между прошлым и настоящим.Среди наиболее ярких открытий г-на Паре — Дворец культуры Леонида Веснина 1929 года в Баку, Азербайджан, ветхий белый бетонный ящик, обрамленный высокими цилиндрическими лестничными башнями, который по духу кажется более близким к средневековому монастырю, чем к обтекаемому функционализму раннего конструктивизма. Веснин снабдил фасад большими дверями, которые можно было открыть, открыв внутреннюю сцену для выступлений массовых зрителей на открытом воздухе.

Эта дверь сцены, давно замурованная кирпичом и выкрашенная в однородный белый цвет, теперь превратилась в маленькую сквозную служебную дверь.У подножия здания, на краю асфальтированного участка, выросли сорняки.

В другом изюминке выставки фасад в значительной степени забытого (1934-1936 гг., Сразу за пределами указанного временного диапазона) московского гаража знаменитого Мельникова смоделирован на решетке радиатора автомобиля, демонстрируя веру в машины, которые могут показаться трогательно невинными. современному глазу. Его желтая краска теперь облезла, здание закреплено на одном конце трехэтажным круглым окном, излучающим огромную фару.Это идеальное визуальное выражение авангардной мечты об обществе, которое постоянно находится в состоянии революции.

К этим почти забытым шедеврам добавляются такие странности, как ГЭС Ивана Жолтовского 1926 года в Москве, воплощение ленинской максимы о том, что коммунизм — это «сила Советов плюс электричество». Это монументальное сооружение, расположенное на видном месте с видом на Москву-реку, было задумано как обтекаемая композиция из высоких стеклянных пролетов, скрытых за классическим фасадом с повторяющимися арочными окнами, как если бы архитектор немного стыдился своих модернистских симпатий.Он четко отражает эстетические битвы между советскими архитекторами, которые изо всех сил пытались сформировать архитектурный язык для революционного общества.

Проект был введен в эксплуатацию в рамках широкой программы модернизации, в рамках которой была расширена сеть электрических вышек по всему Советскому Союзу. Это также предвосхитило дезурбанистское предложение Моисея Гинзбурга о рассредоточении плотности Москвы по российской сельской местности и согласовании ее с огромной новой электрической сетью.

Еще более выразительной является фотография Мавзолея Ленина, блестящая форма которого, созданная Алексеем Щусевым в 1924 году, кажется, была высечена из цельного блока полированного красного гранита.Текст на стене рядом с фотографией описывает Щусева как коварного оппортуниста, который всю свою карьеру колебался между стилями (в его случае — модернизмом и советским классицизмом), — обвинение, которое сегодня может быть выдвинуто против любого количества корпоративных фирм в Америке. Интересно, что дизайн отражает медленный поворот страны от модернизма к социалистическому реализму. Трибуна оратора, встроенная в крышу гробницы, — замечательный пропагандистский образец, буквальное выражение мифа о том, что сталинизм стоял на плечах ленинизма.

Шквал творческой активности привлекал и зарубежных архитекторов, таких как Ле Корбюзье, чья историческая московская штаб-квартира Центросоюза (1928-36) находится здесь. Одним из приятных сюрпризов является Текстильная фабрика «Красное знамя» (1925–1937), созданная немецким архитектором Эрихом Мендельсоном: ее изогнутый обтекаемый фасад, подчеркнутый рядом тонких черных дымовых труб, напоминает пароход, еще одну модернистскую одержимость. В совокупности эти работы подчеркивают, как пылкая интеллектуальная атмосфера России создавалась благодаря свободному обмену идеями по всей Европе.

Этот расцвет вскоре был прерван Сталиным, который, в конце концов, подавил поток людей и идей в Советскую Россию и из нее и положил начало жесткому классицизму в советском стиле, который, казалось, больше соответствовал авторитету государства. штат.

Самые яркие снимки показывают, как плохо жили некоторые из этих зданий с момента их постройки. Такие нападения начались почти сразу после дискредитации авангарда, когда советские планировщики пошли в ногу с эстетическими предпочтениями Сталина, а простые граждане повернули время вспять.

На одной фотографии комната в комплексе Наркомфина Гинзбурга (1928-30), чистые модернистские смежные квартиры которого были оригинальным примером коммунального жилья, обставлена дешевой традиционной русской мебелью. Репродукция Сикстинской Мадонны Рафаэля висит над столом; полки уставлены фарфоровыми фигурками русских крестьянских девушек.

Интерьер Клуба рабочих завода «Буревестник» Мельникова (1928-30), известный своим фасадом из переплетенных стеклянных цилиндров, был обновлен с использованием традиционных крестьянских орнаментов и красных виниловых банкетов.

Гораздо больше сбивает с толку жестокость постсоветского капитализма, в котором стремительный рост цен на недвижимость побудил застройщиков сносить знакомые достопримечательности, уступая место ужасным торговым центрам и роскошным квартирам. У зарождающегося в России движения за охрану природы не хватает финансовых ресурсов или государственной поддержки, чтобы заблокировать снос. В то же время такие здания, как Наркомфин, обветшали до такой степени, что грозят обрушиться под собственным весом.

И, к сожалению, трепетное отношение, которое западные архитекторы питают к этим зданиям, не обязательно соответствует обычным россиянам.Многие из них очень хотят отбросить архитектурные напоминания советской эпохи. Результатом грозит коллективная амнезия, которая навсегда исказит один из самых критических периодов современной истории архитектуры.

Тенденция усугубляется сладостной ностальгией по диснеевским представлениям о дореволюционной России, порождающим эрзац-репродукции старых церквей, китчевых жилых домов в неоклассическом стиле и особняков McMansions прямо из эпизода «The O.C.». Остальные могут судить, является ли все это шагом вперед для новой России, но отстоять это с художественной точки зрения невозможно.

Великая архитектура существует где-то между миром таким, какой он есть, и миром, каким мы хотели бы его видеть. Дар г-на Паре — показать нам, что происходит, когда эти видения проверяются в повседневной жизни, лишенные их первоначального теоретического багажа. Печаль возникает из-за осознания того, насколько хрупкими могут быть эти мечты.

Ода фотографа повседневной советской архитектуре

Бетон — это обычный скромный материал — песок, гравий и цемент, — но советский лидер Никита Хрущев воспевал его большую часть своей страстной, обстоятельной двухчасовой речи. на промышленную конференцию в 1954 г.Он предложил использовать бетон для всего и вся, особенно для сборных и стандартных зданий, которые помогут ускорить строительство и развитие. Он утверждал, что это было абсолютно необходимо для советского проекта. Последующий бум массового жилья был описан в газете The New York Times в 1967 году как «архитектурный спутник». (Хотя в произведении также говорилось: «В советских городах еще нет настоящего стиля»).

Бетон в изобилии присутствует в современных городских пейзажах российского фотографа Арсения Котова.Изображения из его будущей книги « Советские города: труд, жизнь и отдых » часто изображают ряды и ряды многоэтажек, бесконечно идущих по горизонту. Тем не менее, в холодных на вид бетонных блоках ему также удается запечатлеть теплое сияние жизни в окнах квартир.

Котов родился в 1988 году, поэтому в советской жизни он мало участвовал, но он восхищается архитектурным и культурным наследием той эпохи «великой цивилизации». Страна быстро меняется, но сильна ностальгия по советской эстетике.

Котов побывал в сотнях городов России за три года и планирует посетить еще. «Каждое новое место скрывает свои секреты», — говорит он по электронной почте. «Здесь (в городах бывшего СССР) нормально чувствовать себя археологом, который пришел на руины великой древней цивилизации и не знал, что там найдешь!»

Фотограф рассказал Atlas Obscura о своем увлечении советской историей, увлечении ракетами и ночными приключениями. Его книга будет опубликована в 2020 году компанией FUEL Design & Publishing.

Кукурузное здание, Самара, Россия.

Что вдохновило вас на фотографирование советской архитектуры?

Я получил свою первую камеру, когда мне было 22 года, и я только что закончил университет. Мне было интересно попробовать разные жанры, и больше всего мне нравились городские пейзажи. Поэтому каждый вечер я ходил в разные уголки своего родного города, чтобы фотографировать разные многоэтажные дома. Около 70 процентов Самары (мой родной город) было построено в советское время. Я стала видеть красоту в их строгом плане и строгих формах.Затем, через три года, когда мне было 25, я решил некоторое время путешествовать. Я жил в Сочи, Санкт-Петербурге, путешествовал автостопом по России, ездил в Казахстан, Киргизию и Украину. Везде я видел интересные детали, не только в отдельных зданиях, но и в планах города в целом. У меня возникла идея собрать самые выдающиеся здания и районы.

Что заставляет вас задокументировать этот особый архитектурный стиль?

Вообще процесс мне нравится! Больше всего мне нравится путешествовать по моей родине, а также по России и бывшим советским республикам, все они чем-то похожи на то, что я видел раньше в моем родном городе.Сегодня то, что объединяет эти отдельные страны, медленно, но верно разрушается. Иногда это время и суровая погода, иногда сумасшедшие революции, иногда равнодушие людей, приватизация или многие другие причины. Вся эта городская среда, которая так близка сердцам людей, выросших в 1980-х и 1990-х, исчезает. Поэтому я решил задокументировать следы советской цивилизации. Скоро документировать будет нечего.

Были ли люди удивлены, увидев, что вы приехали фотографировать повседневную советскую архитектуру?

Большинство людей не признают советское архитектурное наследие чем-то примечательным, потому что в детстве было принято восхищаться старинными православными церквями или европейскими городами с дворцами, замками и узкими улочками.В детстве некоторые люди только начинали признавать конструктивистскую архитектуру 1930-х годов и сталинского периода чем-то интересным. А в начале 2000-х годов некоторые специалисты заговорили о советском модернизме. Архитектуре нужно время, чтобы стать узнаваемой, поэтому время пришло. Я не виню людей в том, что они ничего не знают об этой архитектуре; через несколько лет они обязательно появятся.

Микрорайон 11, Дзержинск, Россия.

Вы работали на ракетном заводе.Это повлияло на вашу работу?

Три года проработал на заводе по производству ракет «Союз». Это дало мне представление о том, насколько сильной и мощной была наша отрасль раньше. Большинство других космических заводов уже заброшены, сданы в аренду или разрушены. Когда я начал работать инженером, завод был наполовину заброшен; Были огромные мастерские, которые были совершенно пустыми, с советскими лозунгами и плакатами на стенах. Во дворе стоял огромный красный памятник серпу и молоту с надписью «Слава труду».В свободное время я любил гулять по фабрике, и мне было грустно, что великая история моих предков была заброшена и запрещена. Думаю, это каким-то образом вдохновило меня на фотографию.

В ваших фотографиях хорошо чувствуется узор и освещение. Как добиться этих эффектов?

Стараюсь находить интересные строения по спутниковым картам и понимать, с какого места их лучше всего сфотографировать. В городских пейзажах я всегда стараюсь подняться выше — обычно можно попасть на крышу, на общественный балкон или даже на холм.Я всегда планирую каждый вечер. Я знаю, когда и где будет закат, и стараюсь выбирать положение, при котором не будет засветки от солнца.

Какой сайт был для вас самым сложным?

В детстве любил читать книги об первооткрывателях, которые первыми посещали неизведанные края и наносили их на карту. Одним из них был [Алексей] Федченко, русский офицер и исследователь. Ледник Федченко на Памире в Таджикистане назван в его честь и является самым длинным за пределами полярных регионов.А на этом леднике было уникальное сооружение — метеостанция. После распада Советского Союза его бросили, но он до сих пор в хорошем состоянии, и все оригинальные интерьеры там сохранились. Чтобы добраться до этой станции, я шел семь дней. Район абсолютно дикий, там нет людей, кроме небольшого лагеря пастухов в одном каньоне. Посещение этой заброшенной станции было для меня самым большим испытанием.

Шаттл Буран, космодром Байконур, Казахстан.

У вас есть любимый сайт из проекта?

Одним из моих фаворитов была поездка на заброшенную часть космодрома Байконур, первого и крупнейшего в мире действующего космодрома.Он расположен в пустынных степях Казахстана и охраняется российской полицией, поэтому лучше всего попасть туда под покровом ночи. Около трех лет назад один российский городской исследователь обнаружил, что последние великие советские космические проекты, шаттл «Буран» и ракета «Энергия», спрятаны и брошены в огромных мастерских. Так что после 35-километрового [20-мильного] ночного похода было фантастическое чувство приехать и попасть в огромные мастерские, где похоронено будущее советской космической программы.

Есть ли место, которое вы еще не сфотографировали, но которое вы действительно хотите посетить?

Очень хочу попасть в Норильск! Это северо-восточный город с населением более 100 000 человек, построенный для горняков, работающих на крупнейшем в мире никелевом месторождении. Лето здесь очень короткое, а зима длинная и суровая, но пейзажи фантастические: снежная тундра с промышленным городом и без деревьев.

Это интервью было отредактировано для большей ясности.

Вулкан Карыкский, Петропавловск-Камчатский, Россия. Памятник Арсению Котову Родина, Волгоград, Россия. Микрорайон Южные Ворота, Бишкек, Киргизия. Космонавт мозаика Ю. Королева, 1968, Москва, Россия. Кировск, Россия. Дом общежития типа ТП-8, Воркута, Россия.

Современная архитектура России: стили, новые тенденции

Архитектура отражает отношение к определенному периоду времени. Поэтому многие исторические эпохи связаны с появлением новых стилей и направлений в архитектуре.Современный этап развития архитектуры отличается разнообразием и эклектичностью. Однако в общепринятом представлении архитектура XXI века — это стекло, бетон, минимализм и хай-тек. Мы представили материал о современной архитектуре России, ее особенностях и стилях.

Проблемы периодизации

Понятие модерн растяжимо, кто-то думает, что весь ХХ век — это уже «наше время», кто-то сильно сокращает этот разрыв.В целом исследователи начинают измерять новый период в развитии архитектуры в связи со сменой стилевой парадигмы. Отправной точкой здесь является развитие модернизма в архитектуре. Эта тенденция ознаменовала собой 20-й век, но к 70-м и 80-м годам она исчерпала себя, и на смену ей пришли новые стили. Таким образом, современная архитектура — это архитектура последней четверти 20 века и начала 21 века. В России эта периодизация претерпевает определенные корректировки.Поскольку в нашей стране не развитие модернизма сыграло важную роль в развитии архитектуры, а социальные и политические процессы. Уже стало традицией считать, что современная архитектура России начинается с момента распада Советского Союза.

Стили

Современная архитектура существует в диалоге с модернизмом. Считается, что есть два больших направления: это неомодернизм или поздний модернизм, который стремится развивать принципы этого направления, и постмодернизм, который направлен на переосмысление нового времени и переработку принципов модернизма.Поскольку модернизм в целом был глобалистским течением, современная архитектура во многом утратила национальные черты. Но не все архитекторы довольны. В результате появилось другое направление — регионализм. Он стремится соединить современные архитектурные принципы с национальными традициями. Однако во всех этих сферах есть отличия скорее идеологические, чем формальные. Поэтому искусствоведы и исследователи говорят о таких стилях, как хай-тек в архитектуре, конструктивизм, минимализм, органическая или эко-архитектура, деконструктивизм, китч.Особенности современного состояния архитектуры заключаются в том, что создатели могут обращаться к стилям прошлого, обыгрывая и переосмысливая их.

Тенденции

Разнообразие и прорыв в развитии строительных технологий приводят к тому, что архитектура 21 века не укладывается в единые рамки. Он многолик и тенденции в нем разнонаправлены. Но все же есть устойчивые векторы его развития. Первое такое направление — это рост функциональности.Современный человек хочет жить не только в красивом, но и обязательно комфортном здании. Еще одна важная тенденция — обязательное гармоничное сочетание постройки с окружающим ландшафтом. Кроме того, здания должны быть энергоэффективными, экологически чистыми. Таким образом, основные тренды связаны не с формой, а с функциями. Но есть и собственно архитектурные тенденции. Во-первых, это стремление вверх — во всем мире набирает популярность высотное строительство.Еще одна тенденция — простота. Чистая геометрия линий, конструктивность, лаконичность — всего этого достаточно для создания современного здания. Архитектура должна сохранять воздух и свет — это еще одно важное направление современной архитектуры.

Русская реальность

После перестройки в России начинается строительный бум. И архитекторы вместе с заказчиками решили срочно воплотить в жизнь все свои мечты. Этот период характеризуется дикими архитектурными и градостроительными решениями.Позже страна начинает искать свое место в мировой архитектуре, примеряя мировые тенденции. Но до конца проблемы 90-х годов современная архитектура России не преодолела. По-прежнему в городах страны возводится много зданий, не отвечающих ни одной актуальной тенденции. Новые дома часто плохо сочетаются с существующей городской средой, не отвечают требованиям энергосбережения. Основная проблема русской архитектуры — низкое качество образования. Программы обучения в профильных вузах отстают от реальности на 5 и даже 10 лет.Поэтому в Россию часто приглашают иностранных архитекторов. Конечно, они приносят свежую струю в отрасль, но чаще всего приносят проекты, которые не создавались специально для российских городов, а просто не были реализованы где-либо еще. Это разрушает национальные архитектурные традиции, делает город таким же, безликим.

Авторская и типовая архитектура

В России, как и во всем мире, формируются две архитектурные сферы. Это авторское здание, в данном случае архитекторы создают авторские проекты под конкретные локации и заказчиков.Такие работы представлены на конкурсах, в них творцы могут реализовать свои творческие идеи. И типичное здание, когда авторы создают универсальный проект без привязки к месту. Главное в таких проектах — соблюдение всех технических и функциональных требований. Второй тип архитектуры в советское время был полностью лишен творчества, сегодня картина начинает меняться. Архитектура типового жилья в современной России сегодня становится сложной. Часто у автора нет возможности просто спроектировать дом, он должен продумать весь инфраструктурный комплекс вокруг: паркинг, ландшафтный дизайн, социальные объекты.Архитекторы предлагают решения, отвечающие требованиям времени. Массовое жилье теперь тоже должно быть не только функциональным, но и красивым.

Стили русской архитектуры

Русские архитекторы всегда стремились сохранить свою национальную идентичность. Но ХХ век был веком глобализации, и региональные особенности отошли на второй план или совсем исчезли. Но современный этап развития архитектуры снова актуализирует индивидуальные особенности построек.Архитекторы стремятся создать заметный, запоминающийся дом. Однако они используют разные решения. Сегодня можно сказать, что стили современной архитектуры России в целом вписываются в мировые тенденции. Но общество в целом негативно относится к появлению ультрасовременных построек в старых частях городов. Примером может служить социальная ситуация, сложившаяся вокруг «Охта центра» в Санкт-Петербурге, которая должна была нарушить историческую перспективу города. Поэтому сегодня в России сосуществуют новейшие стили: хай-тек, минимализм, деконструкция, а также исторические, «большие» стили: классицизм, ар-деко и другие.Хотя эти стили больше не являются чистыми, они становятся основой концептуализации и игры архитекторов. Поэтому основной стиль русской архитектуры — эклектика.

Тенденции развития русской архитектуры

Исследователи подтверждают, что в русской архитектуре можно выделить два направления. С одной стороны, архитекторы приезжают на Запад и черпают оттуда идеи для вдохновения. С другой стороны, они стараются продолжить традиции русской архитектуры, сохранить привычные национальные приемы и формы.Также специалисты отмечают такую тенденцию в современной архитектуре России, как увеличение высоты над уровнем моря. Сейчас никого не удивляют 25-этажные дома, которые до недавнего времени воспринимались как небоскребы, которым нет места в российских городах. Особая тенденция отечественной архитектуры — боязнь ультрасовременных форм, заказчики не готовы вкладывать большие деньги в авангардную архитектуру. Например, известный новатор сэр Норман Фостер спроектировал более 10 зданий для российских заказчиков, но не смог реализовать ни одного.Сегодня только современная архитектура Москвы постепенно начинает приближаться к мировым стандартам и тенденциям, но все же в очень небольших количествах.

Русские авторы

Сегодня в отечественной архитектуре много имен, хорошо известных специалистам на конкурсах и выставках. Но вряд ли обычные люди назовут хотя бы одного современного российского автора. А архитектуру 21 века надо делать молодым. К ним относятся:

Александр Цимайло и Николай Ляшенко, работают в собственном бюро.На их счету несколько частных домов в стиле модерн и здание Ордынского тупика в Москве.
Николай Белоусов, архитектор, работающий с деревом и хранящий традиции национальной архитектуры.
Александр Гликман, сочетающий принципы палладианской архитектуры с современными тенденциями.
Дмитрий Долгая, представитель стиля ар-деко. Он работает только с жилой архитектурой и создает полностью авторские проекты.

Кроме того, такие классики, как Юрий Григорян, Евгений Асс, Алексей Муратов, Михаил Хазанов и другие, продолжают создавать отечественную архитектуру подрастающего поколения.

Иностранные архитекторы в России

Издавна в России существует традиция приглашать иностранных архитекторов для возведения различных сооружений. Мы помним, что немало зданий, которыми мы гордимся как русское наследие, построили иностранцы. Поэтому современная архитектура России не обходится без «варягов». Наиболее известные зарубежные архитекторы современности:

Заха Хадид, ее бюро сейчас реализует проект застройки Рублево-Архангельский;
Бюро LDA UK разработало проект строительства острова Октябрьский в Калининграде;
Испанец Рикардо Бофилл выиграл конкурс на реновацию проспекта Вернадского в Москве.

Городская и региональная архитектура

Сегодня современная архитектура — это выбор крупных богатых городов страны. Причина в том, что обычно для реализации проектов в современном стиле нужны смелость и большие бюджеты, а в провинциальных городах чаще всего нет ни того, ни другого. Показателен проект «Москва-Сити», который не потянул бы ни один другой город. Поэтому современная архитектура российских городов — это либо однообразные типовые проекты, либо что-то в традиционных стилях.

6 лучших проектов России 21 века

© Эд Рив, Adjaye Associates & AB Studios Поделиться
Facebook
Twitter

Whatsapp
Почта
Или
https://www.archdaily.com/584354/the-6-most-promising-russian-projects-of-the-past-decade
С учетом страны Богатая архитектурная история, охватывающая почти весь 20-й век, простительно, если вы подумаете, что падение русского коммунизма в начале 1990-х могло вызвать новую захватывающую эру в дизайне.Это обещание не совсем выполнено, но, как сообщает The Calvert Journal, несколько многообещающих недавних проектов намекают на русский ренессанс.
Последние двадцать лет архитектуры добавили немного, но стандартные офисные блоки из стали и стекла к ограниченному нёбу российского городского пейзажа — обычные сверкающие луковичные купола, помпезный сталинский неоклассицизм и рушащиеся многоквартирные дома. Но в последнее время некоторые архитекторы осмелились отличиться и превратили смелые чертежи в кирпичи и раствор.После перерыва читайте нашу подборку лучших зданий России за последнее десятилетие.
+ 12
Школа: Московская школа менеджмента / Adjaye Associates & AB Studios
© Эд Рив, Adjaye Associates & AB Studios Черпая вдохновение из работ русского художника-авангардиста Казимира Малевича, британского архитектора Дэвида Аджайе спроектировал в 2010 году здание, которое отражает как бунтарский характер русского искусства, так и инновационную образовательную программу новой частной бизнес-школы, которая является частью плана по превращению сонной деревни Сколково под Москвой в российскую Кремниевую долину.
© Эд Рив, Adjaye Associates & AB Studios Гостевой дом: Red Guest House, Пирогово / Тотан Кузембаев
Предоставлено Тотаном Кузембаевым Эти сборные деревянные коттеджи на стальных ножках в Пирогово Luxury Resort под Москвой кажутся вспомните дома японских самураев. Их уникальная форма подчеркнута ярким красным цветом.
Предоставлено Тотаном Кузембаевым Стадион: Стадион «Фишт», Сочи / Населено
© XXII Зимние Олимпийские игры 2014 Стадион на 40 000 мест, где проходили церемонии открытия и закрытия Зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи.Его массивные эксцентричные арки создают впечатление гигантского морского существа, брошенного из глубин Черного моря и стоящего на якоре между горами, небом и водой.
© Олимпийский комитет Сочи Башня: Дом на Мосфильмовской, Москва / Сергей Скуратов Architects
© Фотикдепо Отмеченный наградами комплекс башен по проекту архитектора Сергея Скуратова. Это здание было почти снесено, прежде чем оно было завершено, когда бывший мэр Москвы Юрий Лужков решил, что оно «вышло за предел высоты» в городе, заполненном небоскребами.К счастью, дом пережил мэрию и теперь является одним из самых экологичных жилых комплексов Москвы.
Галерея: Реставрация Главного штаба, Санкт-Петербург / Студия 44 Архитекторов
© Calvert Journal Новое современное художественное пристройка Государственного Эрмитажа, это великолепное сооружение, в котором хранятся не только сокровища ХХ века, крупнейшие в России музей, но также здесь проходят масштабные выставки ведущих современных художников со всего мира.Главный атриум здания напоминает роскошную Иорданскую лестницу в соседнем Зимнем дворце и функционирует как новое концертное и выставочное пространство.
© Calvert Journal The Minimalist Residence: Posolsky House, Moscow / Ostozhenka Bureau
© Ostozhenka Bureau Это минималистское жилое здание заигрывает с мотивами шедевра московского конструктивизма Дом Мельникова, но остается полностью современным зданием, гармонично вписывающимся в жилой район в центре Москвы.
© Бюро Остоженка Версия этой статьи изначально была опубликована в The Calvert Journal, путеводителе по творческой России, как часть их двухнедельного информационного бюллетеня «The Shortlist».
Двадцать пять примеров советского модернизма в бывшем СССР
Советский модернизм — необычный и творческий жанр архитектуры. Я очарован этим, и даже Кирсти часто удивляется некоторым примерам, которые я тащил, чтобы увидеть! Но я подозреваю, что не все знают, что подразумевает советский модернизм, поэтому позвольте мне сначала объяснить, что это такое и как он возник.
Что такое советский модернизм?
Как следует из названия, советский модернизм, иногда сокращаемый до совмод другими авторами, представляет собой современный архитектурный стиль, который был заметен во всем Советском Союзе в период с 1955 по 1991 год.
Вышеуказанные даты значительны. До 1955 года основным стилем в России и советских республиках была сталинская архитектура (*). Этот амбициозный, пышный и часто помпезный архитектурный жанр, также известный как социалистический классицизм или сталинский ампир, просуществовал с 1933 по 1955 год и получил свое название, потому что он развивался в период правления советского диктатора Иосифа Сталина и находился под его влиянием.
(*) Сталинской архитектуре предшествовал конструктивизм, первый из трех основных архитектурных стилей в СССР, процветавших в 1920-х и начале 1930-х годов.
Сухумский вокзал в Сухуми Абхазия, которая находится в очень плохом состоянии, но все еще используется, является образцом сталинской архитектуры
Тогда как Госпром в Харькове (Украина) построен в стиле конструктивизма
Сталин умер в марте 1953 года, его сменил Никита Хрущев.Хрущев, как известно, продолжил осуждать Сталина и культ его личности в невероятно рискованной программной речи, которую он произнес на двадцатом съезде Коммунистической партии в феврале 1956 года. Но до этого, в декабре 1954 года, он выступил на ежегодной конференции Всесоюзные строители и по сути прекратили продолжающееся создание архитектуры в сталинском стиле.
Сталинская архитектура была больше связана с формой, чем с функцией. Тесно связанный с социалистическим реализмом, официально разрешенной формой искусства СССР, он продемонстрировал мощь Советского Союза, и Хрущев и его соратники хотели изменить это.Они хотели нового стиля архитектуры, который был бы одновременно современным и функциональным.
Стоимость также была важным фактором. Сооружения, спроектированные в стиле сталинского ампира, были дорогими, и в одном из своих выступлений в середине 1950-х годов Хрущев раскритиковал здания той эпохи как преступную трату денег. Он указал, что экономический рост СССР является важным приоритетом, и что в будущем новое строительство должно быть более качественным, но с меньшими затратами (*).
(*) Обрезка углов и низкое качество использованных тогда материалов — одна из причин, по которым многие образцы советской современной архитектуры сегодня находятся в таком плохом состоянии.
Первоначально те же архитекторы, которые всего несколько лет назад проектировали неоклассические конструкции с щедрым бюджетом во время сталинского режима, боролись с новой концепцией. Но со временем и с доступом к образцам современной и новаторской архитектуры на Западе они с усердием взялись за поставленную задачу, и родился советский модернизм (*).
(*) Термин «советский модернизм» и период, который он определяет, были введены только в 2010 году. Согласно одному источнику (на русском языке), его приписывали французскому фотографу Фредерику Шубину, который в начале 2000-х проводил время в путешествиях. по всему бывшему Советскому Союзу фотографируют такие постройки.
Расцветая как архитектурный стиль чуть менее четырех десятилетий после этого, именно распад СССР в конце 1991 года положил конец возможной гибели советского модернизма. Тем не менее, за это время во всех уголках Союза было построено бесчисленное количество построек самого разного назначения (цирки, аэропорты, дворцы бракосочетания, отели, университеты и т. Д.). И, как видно из различных примеров в этом посте, даже несмотря на то, что архитекторы того периода работали под контролем тоталитарного руководства и почти всегда им мешала местная бюрократия и жесткие правила, каким-то образом они все же находили место для творческой свободы и экспериментов. .
Кинотеатры, дворцы бракосочетания, многоквартирные дома и цирковые здания всегда в повестке дня, когда мы посещаем новый постсоветский город
Наша охота за советским модернизмом
Поиск советской современной архитектуры часто разочаровывает. Во-первых, это не тот стиль, который так популярен, и, как следствие, информация в Интернете и т. Д. Довольно ограничена. Наше явное отсутствие русского языка, который до сих пор является общим языком, на котором широко говорят во всех странах, которые когда-то составляли СССР, также не помогает.Часто или нет, как только мы определили здание, которое хотим увидеть, определить его точное местонахождение сложно, потому что, хотя спросить у местных жителей дорогу, как только мы установим, мы находимся в нужном районе, достаточно просто (мы показываем фотографию из наш телефон!), понимание ответа неизменно нет. Мы можем провести целую вечность на небольшой территории, блуждая в поисках строения и не понимая, почему мы не можем его найти.
И это подводит меня к другой проблеме, с которой мы часто сталкиваемся.У нас часто нет указаний на возраст информации, которую мы собрали о конкретном здании той эпохи, и мы обнаружили на раннем этапе нашего интереса к этому предмету, что достаточно высокий процент этих построек был заброшен, реконструирован или к тому времени, как мы успели их посетить, уже снесены. Мягко говоря, обидно. По крайней мере, если здание было заброшено, мы все еще можем видеть его фасад, но если он был переработан, то, по нашему опыту, он часто неузнаваем и больше не похож на первоначальную структуру.Снесенное место — это, естественно, самое большое разочарование для нас и огромная трата нашего времени.
Ресторан «Нарын» в Бишкеке (Кыргызстан) был заброшен, когда мы сделали это фото в 2016 году, а затем был снесен в 2017 году.
Существует правдоподобное объяснение того, почему многие из этих зданий находятся в таком уязвимом положении. Помимо экономии и ограниченного бюджета во время строительства, что привело к тому, что многие постройки того периода совсем не выветрились, есть еще один фактор, который следует учитывать.После распада Советского Союза в начале 1990-х новые правительства в большинстве из пятнадцати стран, которые когда-то входили в состав СССР, пошли на все, чтобы избавиться от этих напоминаний о своем советском прошлом, либо сбив их с ног. и заменяя их или обновляя и модернизируя их.
Также стоит учесть мнение, что для многих эти здания не очень привлекательны. Подобно брутализму, который я однажды описал как подобие мармита (вы его либо любите, либо ненавидите, но между ними нет), советский модернизм получает плохую оболочку и часто описывается как уродливый и некрасивый.С точки зрения архитектуры, жесткие надстройки из чрезмерного количества бетона — не всеобщее достояние, и во многих из этих стран, как в государственном, так и в частном секторе, нет склонности тратить деньги на их содержание.
Нажмите здесь, чтобы увидеть, как этот бывший бальнеологический курорт (ныне аквапарк) в Друскининкай (Литва) выглядел до реконструкции
Очевидно, что нам нравится стиль, и с личной точки зрения все вышеперечисленное иногда делает поставленную задачу сложной задачей.
Это также вселило в нас чувство безотлагательности. Многие из этих советских пережитков, кажется, постоянно находятся в камерах смертников и ждут своей участи: брошения, перепроектирования или сноса. Посвятив большую часть нашего времени в регионе в течение последних трех-четырех лет поискам примеров советского модернизма, мы не так уж плохо справились, но, если мы хотим увидеть как можно больше, прежде чем будет слишком поздно, тогда нам нужно немного побегать.
Еще одним фактором, препятствующим нашему стремлению увидеть как можно больше советской современной архитектуры, является то, что некоторые из этих зданий изначально были построены для использования в качестве правительственных учреждений.Большинство из них сохранили свой первоначальный дизайн и поэтому являются наиболее интересными из них, но они также сохранили свою первоначальную функцию, и чувствительность к зданиям, связанным с правительством, по-прежнему очень важна для в бывших советских республиках (*) .
(*) Я думаю, что это есть в большинстве стран, но мы не так заинтересованы фотографировать их правительственные структуры!
Иногда это действительно усложняет их фотографирование, в частности, с помощью большой и довольно заметной зеркальной камеры, и в нескольких случаях мы испытывали трудности с приближением и фотографированием места, которое попало в наш список.Нас даже прогнали излишне рьяные охранники. Я подозреваю, что если бы мы говорили по-русски и могли бы объясниться, мы не получили бы такой враждебной реакции, но мы этого не делаем, и несколько раз мы спешили с места преступления под крики слов, которые, я очень сомневаюсь, возникли бы в нашем русско-английском разговорнике!
Только однажды мы встретили сотрудника, который сочувствовал нашему пристрастию к советской архитектуре, и это было во Дворце пионеров в украинском городе Днепр.
Нам нечасто удается осмотреть интерьер многих искомых построек, но в Белорусском санатории в Юрмале (Латвия) никто не обратил внимания.
К этому моменту вам может быть интересно, почему мы не получаем еще одного интереса, но в этом довольно зловещем облаке есть немного серебряной подкладки, что, опять же, как и в случае с брутализмом, постоянно растет признательность за советский модернизм в наши дни. Это, в свою очередь, привело к петициям и тому подобному, что в конечном итоге спасло горстку этих структур от ударов или, по крайней мере, отсрочки в последнюю минуту.
Возможно, социальные сети сыграли роль в повышении осведомленности о современной архитектуре в бывшем Советском Союзе. Например, существует несколько групп в Facebook (в том числе и эта), где люди с аналогичной оценкой обмениваются информацией и фотографиями на эту тему.
Instagram — еще одна полезная социальная сеть, которую мы в основном используем для демонстрации примеров советского модернизма (и другой связанной архитектуры, памятников и мемориалов и т. Д.из эпохи), которые мы сфотографировали с течением времени.
Наша учетная запись @ArchitectonicTravels значительно выросла за последний год или около того, благодаря сообществу, которое искренне интересуется тем, что мы публикуем. Это также работает и в обратном направлении, и мы находим много вдохновения для будущих визитов в регион от людей и хэштегов, за которыми мы следим в Instagram. Instagram может быть ужасной платформой для последовательных практик и подобных методов роста учетной записи, но этого не происходит, когда предметом обсуждения является нишевый.
Мы были не везде в бывшем СССР. На самом деле это далеко не так, ведь сама Родина, Россия, составляла самый большой недостающий фрагмент в нашей советской мозаике. Однако мы провели довольно много времени в соседней Украине, плюс мы искали образцы современной советской архитектуры в одиннадцати странах и трех спорных отколовшихся территориях, которые когда-то принадлежали самой большой стране мира.
Выбрать двадцать пять примеров советского модернизма для описания слов в этой статье было сложно и потребовалось столько же времени, сколько и на написание самого произведения.В конце концов, я отказался от попыток сбалансировать примеры из всех бывших советских республик, которые мы посетили, и вместо этого просто выбрал те, которые я лично считаю выдающимися образцами этого жанра. Если вы хотите увидеть больше, перейдите в раздел «Архитектура» на нашем сайте и / или просмотрите нашу ленту в Instagram по этой теме.
Некоторые из того, что мы считаем лучшими образцами советского модернизма в бывшем СССР
Бывшая диспетчерская вышка Международный аэропорт Звартноц
Ереван, Армения
Завершено 1980
Архитекторы Спартак Хачикян, Жорж Шехлян, Артур Тарханян и Левон Черкезян
Бывший диспетчерский пункт Международный аэропорт Звартноц, Ереван
Бывший диспетчерский пункт Международный аэропорт Звартноц, Ереван
Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова)
Бишкек, Кыргызстан
Завершено 1980
Архитектор А.Печонкин
Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова), Бишкек
Филармония (Кыргызская национальная филармония имени Токтогула Сатылганова), Бишкек
Кинотеатр Октябрь
Минск, Беларусь
Завершено 1975
Архитектор Валентин Малышев
Кинотеатр Октябрь, Минск
Кинотеатр Октябрь, Минск
Санаторий Сана
Гагра, Абхазия
Год постройки неизвестен
Архитектор не известен
Санаторий Сана, Гагра
Санаторий Сана, Гагра
Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н.Островский
Шепетовка, Украина
Построен в 1975-1979 гг.
Архитекторы М.О. Гусев, В.М. Суслов
Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н. Островского, Шепетовка
Хмельницкий областной литературно-мемориальный музей Н. Островского, Шепетовка
Башня коллективного проживания «Романита»
Кишинев, Молдова
Завершено 1986
Архитектор О. Вронский
Башня коллективного жилья «Романита», Кишинев
Башня коллективного жилья «Романита», Кишинев
Столовая Писательского пансионата (Гостевой дом Союза писателей Армении)
Севан, Армения
Завершено 1969 г.
Архитекторы Геворг Кочар и Микаэл Мазманян
Столовая Писательского пансионата (гостевой дом Союза писателей Армении), Севан
Столовая Писательского пансионата (Гостевой дом Союза писателей Армении), Севан
Vilnius Funeral House Ritualas (Вильнюсский дворец церемоний)
Вильнюс, Литва
Завершено 1986
Архитектор Ч.Мазурас
Vilnius Funeral House Ritualas (Вильнюсский дворец церемоний), Вильнюс
Казахский Государственный Академический Драматический Театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова)
Алматы, Казахстан
Завершено 1980
Архитекторы О. Баймурзаев, А. Кайнарбаев и М. Жаксылыков
Казахский государственный академический драматический театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова), Алматы
Казахский государственный академический драматический театр имени М.О. Ауэзова (Театр Ауэзова), Алматы
Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет)
Минск, Беларусь
Завершено 1982
Архитекторы И. Есман, В. Анакин
Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет), г. Минск
Белорусский национальный технический университет (архитектурно-строительный факультет), г. Минск
Украинский институт научно-технических исследований и разработок (Украинский институт научно-технической экспертизы и информации и дом «Летающая тарелка»)
Киев, Украина
Завершено 1971
Архитекторы Лев Новиков и Флориан Юрьев
Украинский институт научно-технических исследований и разработок, г. Киев
Украинский институт научно-технических исследований и разработок, г. Киев
Вильнюсский дворец концертов и спорта (Sporto Rūmai)
Вильнюс, Литва
Завершено 1971
Архитекторы Эдуардас Хломаускас, Йонас Крюкелис и Зигмантас Лиандсбергис
Вильнюсский дворец концертов и спорта (Sporto Rūmai), Вильнюс
Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна (Демирчян Арена, Спортивно-музыкальный комплекс или Гамалир)
Ереван, Армения
Завершено 1983
Архитекторы А.Тарханян, С.Хачикян, Г. Погосян, Г. Мушегян
Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван
Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван
Спортивно-концертный комплекс Карена Демирчяна, Ереван
Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии)
Рига, Латвия
Завершено 1974
Архитекторы Ю. Вильциньш, А.Эдрис, Г. Асарис и А. Станиславскис
Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии), Рига
Центр международной торговли Рига (бывшее здание ЦК Коммунистической партии Латвии), Рига
Бывшая Центральная автобусная станция
Раздан, Армения
Год постройки 1976-1978
Архитектор Генрик Аракелян
Бывший Центральный автовокзал, Раздан
Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили
Тбилиси, Грузия
Завершено 1971
Архитекторы Б.Маминайшвили, Н. Мгалоблишвили, З. Копаладзе, С. Качкачишвили, Н. Микадзе, С. Ревишвили, А. Сабашвили, Д. Чопикашвили и Л. Медзмариашвили
Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили, Тбилиси
Центральная библиотека Тбилисского государственного университета имени Иване Джавахишвили, Тбилиси
Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко
Харьков, Украина
Построен 1970-1990 гг.
Архитекторы С.Н. Миргородский, В. Елизаров, Н.В. Чуприна, Р. Гупало, А.П. Зыбина
Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко, г. Харьков
Харьковский государственный академический театр оперы и балета им. Н. Лысенко, г. Харьков
Гостиница Салют
Киев, Украина
Построен 1982-1984 гг.
Архитекторы А. Милецкий, Н. Слогоцкий и В. Шевченко
Гостиница Салют, Киев
Гостиница Салют, Киев
Станция метро Еритасардакан
Ереван, Армения
Завершено 1981
Архитектор Степан Кюркчян
Станция метро Еритасардакан, Ереван
Станция метро Еритасардакан, Ереван
Автовокзал Стрийский
Львов, Украина
Завершено 1980
Архитекторы В.Сагайдаковский и М. Столиров
Автовокзал Стрийский, Львов
Автовокзал Стрийский, Львов
Вилла Ауска
Паланга, Литва
Завершено 1979
Архитектор Я. Шипалис
Vila Auska, Паланга
Vila Auska, Паланга
Дворец бракосочетания
Луцк, Украина
Завершено 1985
Архитектор Владимир Мороз
Дворец бракосочетаний, Луцк
Дворец бракосочетаний, Луцк
Дворец пионеров (Дворец детей и юношества)
Днепр, Украина
Завершено 1990
Архитекторы Ю.Амосов, Т. Солодовник, В. Гарсия Ортега, А. Клевер
Дворец пионеров (Дворец детей и юношества), Днепр
Дворец пионеров (Дворец детей и юношества), Днепр
Автовокзал
Ванадзор, Армения
Год постройки неизвестен
Архитектор не известен
Автовокзал, Ванадзор
Харьковский государственный цирк
Харьков, Украина
Завершено 1974
Архитектор В. А. Касьян
Харьковский государственный цирк, Харьков
Харьковский государственный цирк, г.